Иисус. Историческое расследование

Возьмем, к примеру, текст, известный как «Евангелие от евреев». Это евангелие считалось почти каноническим. Бл. Иероним в конце IV в. сообщал, что оно «весьма многими называется подлинным Евангелием от Матфея»[272]. Оно успешно пережило века «страшных римских гонений». Бл. Иероним даже перевел его на латынь!

Единственное, чего не выдержал этот текст, был триумф церкви. После превращения христианства в государственную религию этот текст был уничтожен, несмотря на то — или потому, — что он был подлинным текстом Евангелия от Матфея.

Одним из самых ранних христианских писателей был Папий Иеропольский, которого Ириней Лионский называл учеником апостола Иоанна. На рубеже II века Папий написал бесценную для нас книгу, которая содержала дошедшие до него высказывания Иисуса.

Ортодоксальность Папия не подвергалась сомнению. Евсевий Кесарийский с охотой цитировал его сохранившиеся отрывки. Но сама книга Папия до нас не дошла — а ведь она была одним из самых ранних и совершенно точно существовавших сборников поучений Христа.

Или вот, наконец, третий пример. Современные ученые единогласно считают, что Лука и Матфей имели общий единый источник — т. н. Q (Quelle). Это был сборник изречений Иисуса, написанный по-гречески. То, что он был написан по-гречески, следовало из того, что заимствования из него у Луки и Матфея выглядят совершенно одинаково. Несложно заметить, что Q был еще более ранним и еще более ценным источником, чем Лука и Матфей. Но он до нас не дошел.

Мы совершенно точно знаем, что он существовал. Каким же образом получилось, что до нас не дошла священная книга, являющаяся источником целых двух Евангелий? А если эта книга была истреблена как еретическая, то как это согласуется с утверждением победившей церкви, что правильное христианство было сначала, а ересь — потом?

Из этих примеров мы видим, что христианская цензура в течение столетий истребляла книги, в которых про Иисуса говорилось не то и не так. Сложно представить себе, что эта цензура истребляла только книги, которые она считала еретическими, но сделала при этом исключение для Тацита или Юста Тивериадского. Сложно представить, что христианские цензоры говорили: «Этот кусок из проклятого гностика Валентина, он клеветал на Господа Нашего Иисуса Христа, и его мы сожжем, а этот кусок из великого языческого историка Тацита, и мы его не тронем». Это было тем более сложно представить, что для победившей церкви не только гностики или маркиониты, но и пифагорейцы, стоики, киники — все они были еретиками.

В чем важность этих книг?

Возьмем только один случай. Этот случай так важен, что мы возвратимся к нему еще не раз. Сейчас же мы рассмотрим его только вкратце.

Среди многих еретических книг, не доживших до наших дней, была некая книга еретика Эльхасая.

Нам очень мало известно об этом тексте. Некоторые детали о нем сообщает неутомимый борец с ересями Ипполит Римский: книга Эльхасая была продиктована ангелом высотой в 96 миль; этот ангел был Сыном Божиим, и его сопровождала столь же высокая дама по имени Святой Дух[273].

Согласно тому же Ипполиту, название секты происходило от имени ее основателя еретика Эльхасая, жившего во времена Траяна, то есть в 110-х гг. н. э. Учение этого позднего ересиарха, конечно, составляло злостную ересь по сравнению с учением римской церкви, которая всегда веровала в правильного Христа.

Злостные еретики эльхасаиты упоминались победившей церковью много раз. В середине III в. с ними боролся Ориген. Епифаний из Саламиса в конце IV в. сетовал, что многие христианские общины на Иордане — это именно эльхасаиты.

Вряд ли добрые христиане в XIX в. сильно горевали об утрате этого богомерзкого и, несомненно, внушенного Сатаной сочинения.

Кроме этого, многие добрые христиане в том же самом XIX в. наверняка что-то слышали об учении пророка Мани. Это был какой-то восточный пророк, который противопоставлял добро и зло, дух и материю. От этого противопоставления и пошло даже слово «манихейский». Более продвинутые пользователи могли знать, что Мани называл себя апостолом Господа Нашего Иисуса Христа, Печатью Пророков и тем самым Утешителем, приход которого обещал Иисус в Евангелии от Иоанна, что было, если подумать, несколько странно. Ведь Мани проповедовал в Персии и Индии — какое ему было дело до западного Иисуса?

Пока о книге еретика Эльхасая и учении пророка Мани было известно только из трактатов воинствующих ортодоксов, большой беды не было. Беда началась тогда, когда в XX в. один за другим начали находить подлинные манихейские тексты.

Тогда выяснилось, что Мани был не основателем религии, а всего лишь ее реформатором. А секта, к которой принадлежали его родители, как раз и были эльхасаиты.