Читаем Иисус Христос в документах истории полностью

Версия, что автором апокрифа был крещеный еврей, до некоторой степени объясняет появление в тексте арамеизмов, а также то обстоятельство, что сочинение приписано не кому-либо из апостолов, но второстепенному и неавторитетному в христианской традиции ученику Иисуса. Образ евангельского Никодима, одного из «учителей Израилевых» (Ин 3:1), обратившихся к Христу, вероятно, был близок автору апокрифа, увидевшего в нем как бы себя самого.

Текст приводится в переводе с латинского В. В. Геймана (Вега): Апокрифические сказания о Христе. I. Книга Никодима. СПб., 1912, с необходимыми исправлениями согласно латинскому оригиналу, опубликованному в издании: Vaillant A. L'Evangle de Nicodeme. Texte slave et texte latin. Paris, 1968. Для сверки с греческими версиями мы воспользовались указанным изданием К. Тишендорфа, со славянскими- Новгородской рукописью XIII в., также опубликованной в книге А. Вайланта, и рукописью из библиотеки Соловецкого монастыря (XVI в.), опубликованной в кн.:

Порфирьев И. Я. Апокрифические сказания о новозаветных лицах и событиях по рукописям Соловецкой библиотеки. СПб., 1890. С. 164-190.

«Евангелие от Никодима», 1-17

[Во имя Святой Троицы. [333]

Деяния (gesta) Господа нашего Иисуса Христа, записанные в известных книгах в Иерусалиме при наместнике Понтии Пилате, которые обрел император Феодосий Великий [334]

].

Было сие в восемнадцатый год [335] царствования Тиберия, императора римского, и в правление сына Иродова в Галилее, в восемнадцатый год владычества его [336], в восьмой день до календ апрельских, что означает 25-й день марта месяца, в консульство Руфина и Рубеллиона [337]; в четвертый год двести второй Олимпиады

[338], когда Иосиф и Каиафа [339] были первосвященниками у иудеев; тогда написал Никодим по-еврейски все, что свершилось от распятия Господа и после страстей Его.

(1) В эти дни пришли Анна, Каиафа, Суммий, Датам и Гамалиил, Иуда, Левий, Нефталим, Александр, Сир [340] и другие старейшины (οί λοιπόί, reliqui) иудейские к Пилату, свидетельствуя против Иисуса. Они обвинили его во многих нечестивых делах, говоря: мы знаем Его, что Он сын Иосифа плотника, рожденный от Марии [341]

; а Он говорит, что Он Царь и Сын Божий. Кроме того Он нарушает субботу и хочет разрушить Закон отцов наших. Пилат сказал: какие дела нечестивые сотворены им? И ответили ему иудеи: наш Закон запрещает исцелять в день субботний; Этот же волхованием исцелял в день субботний хромых и глухих, расслабленных и сухоруких, слепых, прокаженных и бесноватых. Пилат сказал: каким деянием волшебным сотворил Он сие? И отвечали ему иудеи: Он чародей и именем Веельзевула, князя бесовского, изгоняет бесов, и того ради все повинуются Ему [342]. Пилат сказал: не силой духа нечистого, но могуществом Божиим изгоняют бесов.

Иудеи сказали Пилату: да прикажет правитель привести его в судилище и выслушать Его. Пилат, призвав гонца (τον κούρσωρα, cursor), сказал ему: пусть приведут сюда Иисуса, с кротостию. Гонец пошел и, найдя Иисуса, поклонился Ему и постлал пред Ним одежды свои, говоря: Господи! Иди, ибо правитель (ό γήεμών, praeses) зовет Тебя. Иудеи, видя, что сделал посланный, сказали Пилату с великим укором: почему не объявил ты чрез глашатая повеление прийти Ему, вместо того, чтобы посылать гонца за Ним? Ибо гонец, увидев, почтил Его и постлал перед Ним на землю одежду, которую нес в руке, и сказал Ему: «Господи, правитель приглашает Тебя».

Пилат, призвав гонца, сказал ему: почему ты поступил так, как они говорят? Гонец сказал: когда ты меня посылал из Иерусалима к Александру, я видел Иисуса, сидящего на осле, и дети еврейские (οί παίδες τών Εβραίων, pueri Hebraeorum) [343], держа ветви в руках своих, кричали: «Радуйся, Сын Давидов!» Другие же постилали одежды свои по дороге, восклицая: «Радуйся, пребывающий на небесах! благословен грядущий во имя Господне!»

Иудеи отвечали гонцу, восклицая: эти дети еврейские говорили по-еврейски; как же ты, будучи эллином, понял слова, сказанные по-еврейски? Гонец ответил: я спросил одного из иудеев и сказал ему: что кричат они по-еврейски? И он объяснил мне. Тогда сказал Пилат: какое восклицание произносили они по-еврейски? И иудеи отвечали: осанна (Ωσαννά, Osanna) [344]. И спросил Пилат: что оно означает? Иудеи отвечали: оно означает – радуйся, Господи. Пилат сказал: сим вы сами утверждаете, что дети выражались так; в чем же виновен гонец сей? И замолкли иудеи. Правитель сказал посланному: выйди и приведи Его. Посланный пошел к Иисусу и сказал Ему: Господи, войди, ибо правитель зовет Тебя.

Перейти на страницу:

Все книги серии Античное христианство. Источники

Иисус Христос в документах истории
Иисус Христос в документах истории

Издательство «АЛЕТЕЙЯ» Санкт-Петербург 2001Личность Иисуса Христа до сих пор остается загадочной, хотя о нем написано больше, чем о ком бы то ни было. Уже почти два тысячелетия миллионы людей на разных континентах почитают его Богом, и столько же времени не стихают споры о нем историков, философов, религиоведов. Предлагаемая книга представляет собой сборник основных внебиблейских источников, говорящих или упоминающих о Иисусе Христе. Принадлежащие разным культурно-историческим традициям документы соединены в хронологической последовательности и снабжены необходимыми комментариями. Часть этих документов впервые дается в переводе на русский язык.Книга рассчитана на всех, кто интересуется историей христианства.

Борис Георгиевич Деревенский

Христианство / Прочая религиозная литература / Эзотерика

Похожие книги

Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)
Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)

Книга посвящена исследованию святости в русской духовной культуре. Данный том охватывает три века — XII–XIV, от последних десятилетий перед монголо–татарским нашествием до победы на Куликовом поле, от предельного раздробления Руси на уделы до века собирания земель Северо–Восточной Руси вокруг Москвы. В этом историческом отрезке многое складывается совсем по–иному, чем в первом веке христианства на Руси. Но и внутри этого периода нет единства, как видно из широкого историко–панорамного обзора эпохи. Святость в это время воплощается в основном в двух типах — святых благоверных князьях и святителях. Наиболее диагностически важные фигуры, рассматриваемые в этом томе, — два парадоксальных (хотя и по–разному) святых — «чужой свой» Антоний Римлянин и «святой еретик» Авраамий Смоленский, относящиеся к до татарскому времени, епископ Владимирский Серапион, свидетель разгрома Руси, сформулировавший идею покаяния за грехи, окормитель духовного стада в страшное лихолетье, и, наконец и прежде всего, величайший русский святой, служитель пресвятой Троицы во имя того духа согласия, который одолевает «ненавистную раздельность мира», преподобный Сергий Радонежский. Им отмечена высшая точка святости, достигнутая на Руси.

Владимир Николаевич Топоров

Религия, религиозная литература / Христианство / Эзотерика