Иисус Христос. Жизнь и учение. Книга III. Чудеса Иисуса

Светом была и данная первородному первородная заповедь (Быт. 2:16–17). Светом – и прообразовательный и соразмерный с силами принимающих писаный закон, предначертывающий истину и тайну великого света, почему и лицо Моисея прославляется им (Исх. 34:29–35). Светом было и явившееся Моисею из огня то, что опаляло, но не сжигало куст (Исх. 3:2). Светом – путеводившее Израиль в столпе огненном (Исх. 13:21). Светом – похитившее Илию на огненной колеснице и не опалившее похищаемого (4 Цар. 2:11). Светом – облиставшее пастухов, когда вневременный свет смешался с временным (Лк. 2:9). Светом – и свет звезды, идущей в Вифлеем, чтобы. направить волхвов и указать на свет, Который и превыше нас, и с нами (Мф. 2:9). Светом – и явленное ученикам на горе Божество, едва не оказавшееся слишком сильным для зрения

[305].

В XI веке теме Божественного света уделяет особое внимание Симеон Новый Богослов, который не только теоретически осмысливал тему созерцания Божественного света, но и описывал собственный опыт такого созерцания. О своем первом видении света, относящемся к периоду юности, он повествует, говоря о себе в третьем лице:

Однажды, когда он стоял и произносил «Боже, милостив буди ми грешному», скорее умом, чем устами, внезапно явилось сверху обильно Божественное осияние и наполнило все место. Когда это произошло, юноша перестал сознавать себя и забыл, был ли он в доме и находился ли под крышей. Ибо отовсюду видел он только свет. Всецело пребывая в нематериальном свете и, как казалось, сам сделавшись светом и забыв обо всем мире, он преисполнился слез, несказанной радости и ликования. Потом на небо взошел ум его и другой свет увидел – ярче того, который был поблизости[306].

В другом месте, после описания первого видения Божественного света[307], Симеон говорит о втором видении, когда луч возник в его уме и свет сошел на его голову в образе небольшого «пламеновидного облака»[308]

. Затем он описывает последующие видения, давая понять, что на протяжении его жизни их было много:

Все чаще видел я свет, иногда внутри меня. иногда же вне, когда являлся он издалека, а то и вовсе скрывался и, скрываясь, причинял мне непереносимую скорбь, ибо я думал, что он больше вообще не явится. Но когда я снова плакал и рыдал и показывал всяческое странничество, послушание и смирение, тогда он вновь являлся как солнце, разгоняющее густоту облака и мало-помалу показывающееся ласковым и шаровидным[309].