Иисус Неизвестный

Если бы такие, как мы, любопытствующие историки спросили учеников Иисуса, хотя бы в самый день Вознесения, какое было у Него лицо, то они, вероятно, не могли бы или не захотели вспомнить, так же как человек, только что опаленный молнией, не мог бы или не захотел вспоминать, какое было очертание у молнии.

Самый вопрос, в обоих случаях, показывал бы, что спрашивающий, как бы ему ни ответили, – ничего не понял бы.

III

Главное в лице Иисуса для очевидца Петра, как все еще помнит – «видит» – он, есть внутренняя, божественная в этом божественном лице, «движущая сила», : «силу Иисуса Христа возвещаю вам».

Всякая внешняя черта эту силу ограничила бы, остановила, и самое лицо исказила бы: вот почему и нет вовсе таких в Евангелии внешних черт; плотский образ Иисуса-Человека строится здесь, живое лицо Его возникает не извне, а изнутри.

И вот почему о лице Господнем нигде ничего не сказано в Евангелии, но само оно, все оно, есть это лицо, – как в портрете или зеркале? – нет, как в очень темной воде очень глубокого колодца, куда заглянул бы человек, и где отразилось бы его, освещенное солнцем вверху, а внизу темное, дневными звездами чудесно окруженное, лицо.

IV

Слыша голос человека и не видя лица его, мы угадываем, кто говорит, – мужчина или женщина, старик или дитя, враг или друг; в звуках голоса мы слышим-видим лицо говорящего. Внешнее, видимое лицо – в чертах; внутреннее, слышимое – в словах. Мы узнаем по внешнему – внутреннее, но и обратно: «Говори, чтоб я тебя видел», – мудрое слово это оправдалось в Евангелии так, как нигде.

[458]

Ваши же очи блаженны, чтовидят , и уши ваши, чтослышат(Мт. 13, 6), —

соединяет сам Господь два лица Свои, видимое и слышимое; соединяют и ученики:

что мывидели ислышали , возвещаем вам

(Ио. 1, 3.)

В каждом слове Иисуса – Его лицо. Слышать Его значит видеть.

V

Всякая душа человеческая, ищущая лица Господня в Евангелии, – как Мария Магдалина, ранним, еще темным утром, у пустого гроба: Мертвого ищет – плачет: «Кто Его унес? куда положили?» – и не знает, не видит, что стоит за нею Живой.

Вдруг оглянулась – увидела, но не узнала. «Что ты плачешь, кого ищешь?» – слышит голос Его, и все не узнает. – Мария!

Вдруг узнала, пала к ногам Его, вся затрепетала, как тогда, еще не исцеленная, семью бесами одержимая; тянется к Нему, хочет прикоснуться, и не может.

Раввуни! (Ио. 20, 11–16.)

О, если бы и нам так же оглянуться, увидеть-узнать!

VI

Меньше всего думает Марк об искусстве, когда изображает, вероятно по воспоминаниям Петра, с таким искусством, как этого не сделал бы и величайший художник, – не самое лицо Иисуса, а исходящую от Него «силу», , во внешнем на окружающих людей, неотразимом действии.

Первое, что испытывают люди, в первый же день служения Господня, по исцелении бесноватого в Капернаумской синагоге, есть удивление, смешанное с ужасом:

что это? что это за новое учение, что и духам нечистым повелевает со властью, и повинуются ему?(Мк. 1, 27.)

То же испытывает и в последний день Пилат, когда, вглядываясь в лицо непостижимо перед ним спокойного, царственно-безмолвного Узника, спрашивает:

Откуда ты?

(Ио. 19, 9.)

Силу эту испытывают все. Издали влечет она души человеческие, как железные опилки – магнит. Тысячные толпы следуют за Ним неотступно.

Собрались десятки тысяч народа, так что люди давили друг друга.(Лк. 12, 1.)

Он бежит от них, прячется.

Явно уже не мог войти в город, но находился вне, в местах пустынных. И приходили к Нему отовсюду.(Мк. 1, 45.)

И сказал ученикам, чтоб была для Него готова лодка, по причине народа, чтобы не теснили Его. (Мк. 2, 9.)

Но только что причаливают к берегу, – как вся Геннисаретская равнина приходит в движение (Мк. 6, 56.)

Множества людские влекутся к Нему, как волны прилива – к луне.

Что от Него нужно людям? Проповеди, знамений, чудес? Да, этого, но и чего-то еще: кажется, – просто быть с Ним, слышать голос Его, видеть лицо Его, и удивляться, ужасаться, радоваться, что Он есть, потому что смутно чувствуют все, что такого лица никогда на земле еще не было и, может быть, не будет уже никогда.

VII