Читаем Иисус полностью

"Пытаются утверждать, что Тот Человек на деле не говорил этого, но что последователи преувеличили Его рассказ, и таким образом развилась легенда о Его собственных словах. Это трудно представить, так как все Его последователи были евреи, то есть принадлежали к нации, более всех других убежденной, что есть лишь один Бог - что других быть никак не может. Очень странно, что этому ужасному домыслу о религиозном вожде случилось развиться в народе, менее всех прочих на этой земле склонном совершить такую ошибку. Напротив, складывается впечатление, что все Его ближайшие последователи и даже авторы Нового Завета с трудом усваивали эту доктрину в ее полноте". [К. С. Льюис. "Что делать с Иисусом Христом? Великое чудо: речи Бога на скамье подсудимых". Нью-Йорк. Ballantine, 1963, с. 113.]

Бог стоял отдельно от Своего творения. Человеческие существа не были продолжением Бога.

Ниже следуют одиннадцать примеров из Нового Завета, где Христа называют Богом.

1. В Евр. 1, где представляется превосходство Христа над ангелами и пророками: "А О Сыне (Богом сказано): престол Твой, Боже (Theos), в век века". Евр. 1:8, только что процитированный, - прямая цитата из Пс. 44: 6, 7. где "Боже" обращено к Богу. [Согласно Найджелу Тернеру, который добавил том "Синтаксиса" к знаменитой "Грамматике новозаветного греческого языка" Моултона Гордона Тернера, в его "Грамматических наблюдениях в греческом Новом Завете", Эдинбург, Шотландия-Т. и Т. Кларк, 1965, с. 15.]

2. Aп. Петр называл Христа "Бог" (Theos). Он писал: "Симон Петр, раб и Апостол Иисуса Христа... по правде Бога нашего и Спасителя Иисуса Христа" (2 Петр. 1:1), - причем слова Иисус Христос выступают здесь как приложение к Богу и Спасителю. (Приложение по-гречески означает, что существительное или группа существительных употребляется с другим существительным как объясняющий эквивалент.)

В греческом оригинале Нового Завета это называется "конструкция Грэнвилла Шарпа". Один артикль относится к двум существительным (Бог и Спаситель). Союз "и" (по-гречески kai) неразрывно сочетает два существительных. Это значит, что приложение (слово, которое именует), Иисус Христос, должно относиться как к Богу, так и к Спасителю. Грамматики единодушно подчеркивают, что имеется в виду лишь одна личность, а не две. Все соглашаются, что Иисус Христос - это и есть "великий Бог и Спаситель".

3. Та же конструкция Грэнвилла Шарпа была также употреблена ап. Павлом, когда он велел Титу ожидать "явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа" (Тит. 2:13).

4. Фома, который усомнился в воскресении, сказал: "Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю" (Иоан. 20:25). Когда Иисус явился Фоме, Он сказал: "подай перст твой сюда, и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим" (ст. 27). Фома отвечал: "Господь и Бог (Theos) мой!" (ст. 28). Не подлежит сомнению, что слова Фомы были обращены к Иисусу. Фома употребил оба звания, чтобы показать, что он понимает Божественность и власть Христа. Иисус не упрекнул Фому в богохульстве. Вместо этого Он принял Божественные звания.

5. Деян. 2:36 гласит: "Бог сделал Господом и Христом Сего Иисуса". Ст. 39 называет Христа "Господь Бог наш", и таким образом Христос, Который есть Господь (ст. 36), есть также Бог (ст. 39).. Деян. 10:36 подтверждает это, называя Христа "Господь всех".

6. Деян. 16:31 и 34 говорят о вере в Господа Иисуса как о вере в Бога.

7. Откр. 7:10-12, 17 гласит: "И восклицали громким голосом, говоря: спасение Богу нашему, сидящему на престоле, и Агнцу! И все ангелы стояли вокруг престола и старцев и четырех животных, и пали пред престолом на лица свои, и поклонились Богу, говоря: аминь! благословение и слава, и премудрость и благодарение, и честь и сила и крепость Богу нашему во веки веков! Аминь, ...ибо Агнец, Который среди престола, будет пасти их и водить на живые источники вод, и отрет Бог всякую слезу с очей их". - Заметим, что в ст. 10 именно Бог сидит на престоле, а в ст. 17 среди престола - Агнец (Иисус). Кто же находится среди престола? Сказать, что Иисус среди престола, и, однако, отрицать Его Божественность - значит похищать у Бога Его срединное место на небесах, - положение, не выдерживающее критики.

8. Другим именем Мессии было Еммануил (Ис.7:14), что в буквальном переводе значит "с нами Бог". В Матф. 1:23 звание это ясно относится к Иисусу: "Се, Дева во чреве примет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил, что значит: с нами Бог".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука