Июнь 1941-го. Война на западном направлении.Книга первая. Май

   - Нет, ни на какие договоры с Гитлером, пока я являюсь президентом, Америка не пойдёт! - американский президент Франклин Делано Рузвельт бросил на стол письмо подписанное несколькими ведущими американскими промышленниками, - Фашизм равно как и коммунизм, представляет собой угрозу самим устоям американского образа жизни. Господина Гитлера, отличает от товарища Сталина разве что длина усов. Поэтому я попрошу вас, Гатлинг, - Рузвельт строго взглянул на своего секретаря , - больше мне подобные послания не доставлять.

   - Слушаюсь, господин президент, - смущенно произнёс советник.

   - Однако, это не решение проблемы, - госсекретарь положил перед собой послание , - проблема существует и попытка замалчивания, может нам дорого стоить в будущем. Мне нехотелось бы чтобы Форд, Рокфеллер, Морган и другие подписанты были в оппозиции к существующему кабинету.

   - Нет, нет, - американский президент поправил клетчатый плед покрывавший парализованные ноги, - я ни в коей мере не говорю о замалчивании этой проблемы. Но предложения о заключении союза с Германией в высшей степени опасны. Гитлеру нельзя верить. Это показали события последних лет в Европе. Сначала Австрия, затем Чехословакия, потом Польша и Франция. Теперь Великобритания и, скорее всего, Советская Россия. Гитлер - политический авантюрист, а его министр иностранных дел Риббентроп является величайшим лжецом. Хороши же мы будем пойдя на, хотя бы консультации с нацистким режимом, я уже не говорю о официальных переговорах. Гитлер надеется поставив на колени Европу взяться в последствии и за нас. В умах подавляющего большинства американцев нет абсолютно никаких сомнений относительно того, что наилучшей непосредственной обороной Соединенных Штатов являются успехи Британии в деле ее самообороны. Если Англия не выстоит, то все мы в Америке будем жить под дулом наведенного на нас пистолета, заряженного разрывными пулями, как экономического, так и военного характера. Идеальным исходом войны в Европе был бы такой, когда последний немец убил бы последнего русского и растянулся мертвым рядом. Вам, Гопкинс, известно мнение большинства в Сенате?

   - Да, господин президент. Однако, нам необходимо выработать линию поведения со всеми нашими финансовыми воротилами.

   - Вы знаете, Гопкинс, я не занимаюсь экспортом нефти или каучука, или же продажей автомобилей. Я занимаюсь политикой. Поэтому давайте сделаем так: мы отвечаем за принятие политических решений, которые способствовали зарабатыванию денег нашими капиталистами, - Рузвельт задумчиво потёр рукой подбородок, - Я понимаю желание и Форда, и Стандартен Ойл получить свой кусок пирога в надвигающейся большой европейской войне. На большой войне зарабатываются большие деньги. Я не возражаю против зарабатывания этих денег, потому как сами Соединённые Штаты построены на идеи свободного предпринимательства.

   Гопкинс выжидательно молчал.

   - Сделайте нашим друзьям следующее предложение, - продолжил Рузвельт, - мы будем смотреть сквозь пальцы на всю торговлю производимую американскими корпорациями с Германией через третьи страны. И не будем настаивать на прекращении этих торговых отношений если они будут соответствующим образом оформлены юридически. Никто не будет никого преследовать за продажу нефти Германии через, скажем Испанию или нейтральную Швецию.

   - Теперь что касается наших отношений с СССР, - Рузвельт извлёк из ящика стола послание американского посла в Москве Гарримана, - он здесь говорит о возможности широкого участия нашего капитала в угольной и горно-металлургической промышленности Советской России.

   - Ну интерес господина Гарримана понятен, - произнёс советник президента, - Гарриман владеет химическим заводом, фарфоровой фабрикой, двумя угольными и цинковыми шахтами в Польше и хотел бы, видимо, присовокупить к ним ещё и угольные шахты в Донбассе.

   - В данный период времени, участие американского капитала в строительстве экономики для Сталина преждевременно. В бижайшее время в Европе грядут большие перемены, а это не лучшее время для бизнеса. Сообщения, которые поступают относительно положения в Восточной Европе, дают ясно понять: мы не должны исключать возможности возникновения войны между Германией и Советским Союзом в ближайшем будущем, - сказал Рузвельт.

   - Кстати, советский посол Уманский завалил нас протестами, по поводу задержки кораблей с уже оплаченными советской стороной грузами, - заметил Гопкинс.

   - Скажите, мой друг, как вы считаете, в случае начала войны между Гитлером и Сталиным, какова должна быть наша позиция? - спросил вдруг Франклин Рузвельт.