Июнь 41-го. Окончательный диагноз

«В этот день дивизии корпуса показали выдающиеся достижения. Сегодня войска по-настоящему узнали, что значит русское бездорожье. Дивизии, двигающиеся в пешем порядке, вынуждены шагать в клубах пыли при сильной жаре по грунтовым дорогам рядом с шоссе, по которому идут танки. Да и шоссе имеет в основном грунтовое покрытие и вообще находится в плачевном состоянии…»

Командование 48 ТК считало, что его успехи могли бы быть еще большими, если бы не мешало вышестоящее руководство (штабы 1-й ТГр и 6-й Армии). Записи в ЖБД корпуса за 22 и 23 июня переполнены описанием споров с начальством по вопросу введения в бой танковых дивизий. В то время как командование корпуса уже в 6-30 22 июня предложило немедленно ввести в бой 11-ю танковую дивизию, высшее командование проявило осторожность (как показали дальнейшие события — излишнюю) и запретило использовать танковые соединения прежде, чем пехота закрепится на восточном берегу Буга. В конечном счете 11-я тд начала выдвижение через мосты у Сокаль лишь в 15–00 22 июня, и поздним вечером ее передовые подразделения дошли до Стоянув, Радзехув; полностью же дивизия перешла через Буг лишь к 5 утра 24 июня. Что же касается второй танковой дивизии корпуса (16 тд), то она получила приказ приступить к переправе через Буг в 14–00 24 июня.

Едва ли не главным препятствием, связанным с действиями противника, стали для немцев несколько узлов обороны Струмиловского УРа в районе Крыстынополь и Сокаль. Оказавшись в полном окружении, гарнизоны этих ДОТов в течение 4 дней вели бой. Запись в ЖБД 48 ТК от 25 июня: «Сопротивление оказывают примерно 20 ДОТов, противник обороняется исключительно упорно и сражается до последнего патрона. 51-й саперно-штурмовой батальон (специальное подразделение для уничтожения ДОТов. — М.С.

) все еще занимается подавлением отдельных огневых точек». Разумеется, забор, в котором из 10 досок отсутствуют 9, не может стать полноценной преградой, однако и героическое сопротивление в единичных точках фронта сильно мешало продвижению противника: «24 июня. 09.30. 16-я тд пока еще не может двигаться по шоссе Крыстынополь-Радзехув, так как вражеские ДОТы в этом районе не подавлены… Обойти ДОТы, используя лесные дороги севернее шоссе, совершенно невозможно ввиду их непригодности для продвижения моторизованного транспорта».

[188]

И общие принципы оперативного искусства того времени, и вполне конкретный план прикрытия Киевского ОВО предполагали, что прорыв крупных моторизованных соединений противника будет отражен введением в бой подвижных резервов: ПТАБРов и мехкорпусов. «Задача противотанковых артиллерийских бригад — на подготовленных рубежах встретить танки противника мощным артиллерийским огнем и совместно с авиацией задержать их продвижение до подхода и контрудара наших мехкорпусов. Задача мехкорпусов — развертываясь под прикрытием противотанковых артиллерийских бригад, мощными фланговыми и концентрическими ударами, совместно с авиацией, нанести окончательное поражение мехчастям противника и ликвидировать прорыв».

[190 )

Да, в сравнении с теми «крупными моторизованными соединениями противника», которые рисовали на картах предвоенных командно-штабных игр (по несколько тысяч танков на одном операционном направлении), реальная 11-я тд вермахта смотрится весьма бледно. В ее составе было всего 143 танка, из них только 67 — средние, с частичным противоснарядным бронированием (20 Pz-IV и 47 модернизированных Pz-III с 50-мм пушкой). Даже не упоминая более фантастические довоенные нормативы использования ПТАБР, уместно предположить, что одна противотанковая бригада (120 пушек калибра от 76 мм и выше) должна была если и не уничтожить полностью, то уверенно «ополовинить» 11-ю танковую дивизию.