Июнь 41-го. Окончательный диагноз

В полночь 21–22 июня в штабе округа/фронта, уже переместившемся из Риги на полевой КП в лесу у Паневежис, была подготовлена Разведывательная сводка № 02. Последняя перед началом войны. Группировка войск противника на «каунасско-вильнюсском направлении» (в реальности это была 3-я Танковая группа плюс семь пехотных дивизий 16-й Армии из состава ГА «Север») была описана следующим образом. Было установлено наличие штабов четырех пехотных дивизий, причем только у одной из них (5-я пд) нумерация совпадала с реальной. В районе Инстербурга (60 км от границы) был «обнаружен» штаб 12-го армейского корпуса, в реальности находившегося у Бреста. Упомянуто также семь пехотных полков (непонятно — входивших, по мнению составителей сводки, в состав выявленных пехотных дивизий или действующих самостоятельно), а также несуществующий в природе «206-й кавалерийский полк». Вместо четырех танковых дивизий в сводке присутствует лишь один-единственный «25-й танковый батальон». При этом непосредственно у границы было выявлено присутствие только 5-й пехотной дивизии, 405-го пехотного полка и некого пехотного батальона без номера. Злополучный «танковый батальон» находился якобы в районе Инстербурга (ныне Черняховск). [345] Такая оценка группировки противника — даже отдаленно не совпадавшая с реальной — многое объясняет в решениях и действиях командования Северо-Западного фронта. Практически в те же минуты, когда была подписана Разведсводка № 02, в штаб округа/фронта из Москвы поступила печально знаменитая «Директива номер один». После чего, в 2 часа 25 мин. 22 июня от имени Военного совета ПрибОВО была выпущена Директива (б/н) для командования 8-й и 11-й Армий. Дословно повторив текст московской Директивы (

«в течение 22–23 июня возможно нападение… на провокации не поддаваться… одновременно быть в полной боевой готовности» ), командование округа/фронта добавило и несколько пунктов от себя. В частности, было приказано «семьи начальствующего состава 10, 125, 33 и 128-й стрелковых дивизий перевозить в тыл только в случае перехода границы крупными силами противника».

[346]

Это очень интересное указание. Даже если бы от всех документов предвоенного времени осталась только эта фраза, она одна могла бы рассказать о том, как представляло себе будущую войну высшее командование Красной Армии. 10-я, 125-я, 33-я и 128-я стрелковые дивизии — это самый первый эшелон войск Северо-Западного фронта; штабы соединений дислоцировались в городках и местечках (Куляй, Батакяй, Вилькавишкис, Сейрияй), удаленных от границы всего на 20–30 км. Уже одно то, что к утру 22 июня в приграничной полосе оставались семьи начсостава, свидетельствует о запредельной безответственности [118]. И даже получив из Москвы предупреждение о возможном вторжении противника (странно, что не приграничные округа предупреждали Москву, а наоборот), Ф.И. Кузнецов все еще сомневается в том, что «переход границы крупными силами противника» неизбежен, а семьи начсостава надо хватать и вывозить, не теряя на раздумья ни одной минуты.

Что же касается всех остальных дивизий, расположенных от границы чуть дальше 30 км, то причин для экстренной эвакуации семей начсостава командование округа не видит вовсе. «Гвозди бы делать из этих людей…» К этому еще следует, что план эвакуации семей начсостава был в ПрибОВО заблаговременно разработан. В архиве (ЦАМО. Ф. 16. Оп. 2951. Д. 238) сохранилась карта, кстати, украшенная грифом высшей категории секретности (сс/ов), эвакуации и размещения семей начсостава. Примечательно, что все «пункты посадки» находятся к юго-западу от линии Шяуляй, Вильнюс; видимо, разработчики плана считали вторжение противника на глубину более 100–130 км чем-то крайне маловероятным.

В результате таких оценок и решений «группировка войск» Северо-Западного фронта в приграничной полосе южнее дороги Кальвария, Алитус состояла из одной-единственной 128-й стрелковой дивизии. Главные силы 11-й Армии (три стрелковые дивизии) находились севернее Кальварии, 10-я ПТАБР была спрятана в лесном массиве западнее Каунаса и 22 июня помешать наступлению немецких танковых дивизий не могла даже теоретически. Да, упомянутая выше Директива Военного совета потребовала «немедленно выдвинуть штаб 126-й стрелковой дивизии и возможное количество пехоты и артиллерии ее в район Кальвария, куда будут продвигаться все части 126-й стрелковой дивизии», но фактически эта дивизия, выдвигавшаяся из глубины округа на запад, к вечеру 22 июня смогла дойти лишь до Алитуса.