Июнь 41-го. Окончательный диагноз

«С 4.15 до 9 часов 22 июня части неоднократно подвергались бомбардировке авиацией противника (универсальная «отмазка», сначала — для советских командиров, затем и для советских «историков». — М.С. ),

и к концу дня 5-я танковая дивизия была окружена противником («окружить» могла только 20-я тд, личный состав которой купался в это время в бочке и не потерял в бою ни одного танка. — М.С. ) . В ночь на 23.6.41 г. 5-я тд с остатками танков (38) и гаубичным артиллерийским полком вышла из окружения и сосредоточилась в районе лесов 10–15 км юго-восточнее Вильнюс. 24.6.41 г. в районе Вильнюс была окружена противником и рассеялась. Оставшиеся бойцы и командиры только 26.6.41 г. стали появляться в районе Полоцк

(200 км к северо-востоку от Вильнюса. — М.С. ) и 30.6.41 г. в районе Псков. Материальная часть боевых машин полностью уничтожена или оставлена на территории противника…»

[372]

Строго говоря, донесение это свидетельствует лишь об отсутствии в штабе Северо-Западного фронта информации о состоянии и местонахождении остатков дивизии (каковое отсутствие, в свою очередь, свидетельствует о полном и окончательном развале дивизии). Судя по имеющимся крохам достоверных данных, остатки дивизии откатывались не на северо-восток (к Полоцку и Пскову), а на юго-восток, к Молодечно, в полосу Западного фронта. Если верить ЖБД 5-го гаубичного полка, в полдень 25 июня оставшиеся орудия и люди оказались в г. Сморгонь (75 км юго-восточнее Вильнюса), затем, к 18–00 26 июня, отошли в Молодечно (40 км по шоссе от Сморгонь); 27 июня остатки полка (три огневых взвода с 5 гаубицами) вышли к р. Березина у г. Борисов — ошеломляющий темп марша для тяжелых орудий, буксируемых тихоходными гусеничными тягачами, ибо от Молодечно до Борисова по кратчайшей дороге через Вилейка, Плещеница набирается более 140 км.

Генерал армии С.П. Иванов (на момент начала войны — подполковник, заместитель начальника штаба 13-й Армии Западного фронта) в своих мемуарах пишет о том, что в расположении штаба Армии у г. Молодечно командир 5-й танковой дивизии полковник Ф.Ф. Федоров с группой танков и бронемашин оказался уже ранним утром 24 июня. [373]

От Алитуса до Молодечно 170 (сто семьдесят) км по прямой; если Федоров смог осуществить такой марш-бросок за одни сутки, то это означает, что у Вильнюса его не было, и свою дивизию он бросил уже где-то рядом с Алитусом. Хотелось бы думать, что автора мемуаров подвела память и на самом деле командир отступал вместе с остатками своей дивизии, а описанная встреча в штабе 13-й Армии у Молодечно произошла на рассвете 25, а не 24 июня. Увы, в Боевом приказе № 1 штаба 13-й Армии от 24 июня упомянута (ей поставлена боевая задача) 5-я танковая дивизия. [374] Это дает серьезные основания предположить, что генерал Иванов не ошибся и к утру 24 июня командир 5-й тд действительно добежал до Молодечно [122].

«Это непоправимая беда , — сокрушался танкист, — и мне придется расплачиваться за нее головой». Так описывает С.П. Иванов свой разговор с Федоровым, но в этом прогнозе командир дивизии радикально ошибся. В общем хаосе катастрофы двух фронтов (Северо-Западного и Западного) «мелкий эпизод» с разгромом одной из многих танковых дивизий остался незамеченным. После официального расформирования 5-й тд (это произошло 18 июля) Федоров некоторое время командовал другими соединениями, а затем оказался в глубочайшем тылу (Уральский ВО), в должности начальника Соликамского военного училища.