Икона и крест

Один из двоих мужчин по ту сторону стола – профессор, второй – некто средиземноморского происхождения. Возможно, грек. Он невысок, коренаст, с глубокими морщинами на костистом лице. На нем черные брюки и рубашка с открытым воротом. Грек носит серебряный крест на цепочке. Или это свастика? На полированном столе, на расстоянии вытянутой руки от него, лежит тяжелый черный револьвер. Его собеседник все говорит.

Помимо грека в комнате еще шестеро вооруженных людей: пять мужчин и одна женщина. Женщина расслабленно откинулась на спинку стоящего в углу кресла. Судя по внешности, у нее тоже средиземноморские корни. На женщине ладно скроенное розовое вечернее платье и множество золотых украшений. На коленях лежит револьвер. Пятеро мужчин сидят на простых стульях, за исключением молодого темнокожего ямайца, волосы которого заплетены во множество косичек.

Он сидит, поджав ноги, на огромной подушке и сворачивает большой косяк. Оружие – рядом, на полу. Косяк, кажется, интересует ямайца куда больше, чем пленные. А вот женщина внимательно, с холодной полуулыбкой смотрит на них. В ее взгляде читается предвкушение. Так кошка взирает на мышь. Женщина вращает барабан револьвера – на один шаг за раз, словно проверяя, полностью ли он заряжен.

– Исследование с помощью электронного микроскопа потребует немалого времени. Но я, по правде говоря, не знаю более полезного инструмента, чем вот эта лупа. Например, – говорит профессор, всматриваясь в кусок дерева, – в мире существует около восемнадцати тысяч видов деревьев, а я всего через несколько секунд работы с лупой сужаю количество возможных вариантов до нескольких сотен.

Нудит и нудит не переставая. Черные глазки горят, губы поджаты.

– Ствол дерева – настоящее водопроводное чудо! Выстроившиеся в цепочки крупные клетки доставляют воду от корней к листьям, а другие клетки доставляют выработанные органические вещества обратно к корням. У различных видов проводящие ткани, знаете ли, устроены по-разному… Ага, вот кое-что интересное! Здесь большие структуры смешаны с клетками поменьше. Значит, можно исключить целую группу – в основном деревья мягких пород. Думаю, перед нами или ясень, или гикори, или дуб.

Молодой ямаец откликается:

– Угу…

Косяк наконец-то свернут. Он извлекает узенькую синюю зажигалку, щелкает ею и закуривает. Завитки дыма медленно плывут вверх. Ямаец наблюдает, как они поднимаются к потолку, и его лицо удовлетворенно расслабляется.

Профессор отводит взгляд от лупы.

– Скорее всего, Иисус Христос был распят на кресте, сделанном из белого дуба. Эта порода часто встречается на Ближнем Востоке. Несколько десятилетий назад в Турции, на горе Арарат, [1] обнаружили что-то вроде корабля. Он, как выяснилось, был выстроен из белого дуба, и особенно восторженные личности решили, что это, возможно, Ноев ковчег.

Опять эта натянутая, высокомерная улыбка.

– Существует несколько разновидностей дуба: «кверкус робур», «кверкус рубра»… [2]

– Профессор…

Но профессор словно не замечает вулкана, пробуждающегося в нетерпеливом греке.

– …. и я готов утверждать, что перед нами древесина белого дуба.

– Что именно вы выяснили, доктор? – спрашивает грек. – Откуда этот кусок дерева? С Ближнего Востока?

– К сожалению, белый дуб был также обнаружен в Южной Америке. Двести лет назад его нередко использовали в кораблестроении. Тем не менее я полагаю, что эта древесина куда старше. Кроме того, существуют едва уловимые отличия между южноамериканским и ближневосточным дубом. По моему мнению, этот дуб – не южноамериканский. Да, он с Ближнего Востока. И очень, очень старый.

Раздражение грека достигает наивысшей точки. Он спрашивает:

– Перед нами та икона? Да или нет?

Профессор торжествующе улыбается.

– Конечно, окончательный ответ даст датировка по содержанию в древесине углерода-14. Но я могу с полной уверенностью исключить вероятность хитроумной современной подделки.

Для пленных это прозвучало смертным приговором.

– Благодарю вас, профессор.

Грек выдыхает – словно перепускной клапан открылся.

– Наверное, вам пора. Кассандра, позаботься о полагающемся доктору гонораре.

Профессор чуть-чуть наклоняет голову.

– Я бы предпочел оказаться подальше от этого острова… – он поглядывает на пленных, – до того, как начнутся неприятности.

Грек улыбается во весь рот.

– К тому моменту, как здесь что-либо произойдет, вы давно будете в пути!

Женщина в розовом, сидевшая до сих пор нога на ногу, ставит ноги ровно, встает и идет к пленным. Высокие каблуки цокают по каменному полу.

Профессор бросает на них последний взгляд – на этот раз в его глазах читается легкое беспокойство.

– Понимаете ли, они видели мое лицо…

– Об этом можете не беспокоиться, профессор.

Женщина поднимает револьвер.

ГЛАВА 2

Приближалось время закрытия. Дженис, сказав напоследок ежевечернее жизнерадостное «пока!», ушла, и я уже был готов поставить магазин на сигнализацию, когда к двери подкатил темно-бордовый «роллс-ройс» и встал на двойной желтой полосе. Дождь лил стеной, и мужчина, пока бежал от «роллс-ройса» до магазина, успел основательно промокнуть.