Икона и крест

– Покажите нам карту и реликвию!

К моему ужасу, один из них нагнулся и потащил на себя сундук. Я прижался к переборке. Сундук выволокли на середину каюты. Чтобы увидеть меня, им достаточно было нагнуть голову. Вместо этого они взяли из ящика ключ, затем послышался отчетливый щелчок, и потайное дно открылось.

Они молчали так долго, что я подумал, что обнаружен, но тут зашуршала бумага. Они раскладывали карту на столе у мистера Хэрриота.

– Вот эта линия? – спросил Рауз.

– Да. Семьдесят семь градусов западной долготы, – ответил Кендалл.

– Longitudem dei, – произнес Сент-Клер.

– Действительно, божественная долгота…

В голосе Рауза слышалось нетерпение, граничившее со страхом:

– Но тут нужно углубиться на пять лиг! Попробуй доберись, судя по этой карте.

– Ричард не такой дурак! И у него есть Лейн. Он свою задачу выполнит.

Это был Сент-Клер. Видимо, страх заразил и его.

– А реликвия?

Опять Кендалл. В его голосе слышалось напряжение, страх и – алчность.

Все пошли к койке Мармадьюка. Я не понимал, что происходит. Как мне ни было страшно, я все же высунул голову. К моему изумлению, Мармадьюк отодвинул в сторону задвижку в перегородке над своей койкой.

А потом что-то бережно оттуда вынул. Что-то плоское, тяжелое и завернутое в черную ткань. Они повернулись, и я забился обратно, так ничего и не увидев. Ткань развернули. Раздался чей-то судорожный вздох, и кто-то – наверное, Кендалл – начал молиться на латыни.

– Это она? – хрипло спросил Рауз.

– Она, – ответил Сент-Клер. – Ее поцеловала королева.

Опять молчание.

– Во имя Господа нашего, джентльмены… Мы должны победить!

– Ваша правда, Кендалл, – ответил Рауз. – Но если войдет Хэрриот, для нас все будет кончено прямо здесь.

– Так уберемся отсюда поскорее!

Кендалла явно мучило беспокойство.

Они водворили на место задвижку, вернули карту в сундук, закрыли потайной ящик, и Мантео, опустившись на колени, задвинул сундук обратно под койку, прижав меня к стене. Он надавил сильнее, а потом заглянул под койку и уставился прямо на меня. Туземец не выказал ни малейшего удивления. Его выражение ничуть не изменилось. Я уже собрался выбежать наверх и прыгнуть в океан, чтобы избежать конца, уготованного мне Сатаной, но тут Мантео так же молча встал, и они вышли, оставив меня дрожать в темноте. Я изо всех сил старался не заплакать».

ЧАСТЬ II

ВИЗАНТИЙСКИЙ КРЕСТ

ГЛАВА 15

Зоула вскочила и вылетела из комнаты. Я слышал, как она ходила взад и вперед по коридору. Она восклицала:

– Да! Да!

– Заговор? – крикнул я в ответ.

– Да, Гарри! Эти люди пытались сорвать экспедицию, у которой, надо думать, была тайная цель.

Зоула вернулась в комнату. Она подняла указательные пальцы и опустила взгляд. Я в замешательстве помотал головой.

– Цель как-то связана с этой долготой. Что особенного в семидесяти семи градусах к западу? Божественная долгота…

– Что-то очень знакомое…

Она положила ладони на макушку, закрыла глаза и поморщилась.

– И еще. Как они определяли долготу? На борту не было часов.

– Знаю. Часы Харрисона[11] появились не раньше тысяча семьсот тридцатого года. Думаю, они полагались на затмения, происходившие в определенное время.

Возьми местное время затмения, сравни его со временем, в которое затмение случается в Лондоне, и у тебя есть метка. В общем, возни хватало.

– Так что же у этих людей на уме? И что, черт возьми, было спрятано в той переборке?

Напольные часы в коридоре пробили три. Вдруг я почувствовал, что не могу больше держать глаза открытыми.

– Зоула, как насчет комнаты?

– Конечно! Все время забываю. Тебя преследовали головорезы, допрашивали в полиции в связи с убийством, а потом еще и избили. Полагаю, тебе и в самом деле хочется немного поспать.

Я последовал за ней, вверх по деревянной лестнице. На небольшой лестничной площадке имелось три двери. Зоула открыла одну из них, и мы оказались в маленькой аккуратной спальне, располагавшейся под самой крышей. В воздухе стоял легкий запах ароматической смеси.

– Подходит?

– Бениссимо!

Я сказал это совершенно искренне – и повторил бы, жди меня вместо кровати кишащая блохами куча соломы.

На полках рядами стояли куклы, привезенные из пятидесяти стран. Эскимосы с маленькими копьями, девушки из американских индейских племен с охотничьими ножами, шотландцы в юбках, греки, тоже в юбках, столь коротких, что где-нибудь на Лестер-сквер их арестовали бы, индийские мальчики в тюрбанах…

Все они смотрели на меня. Чувствуя себя немного неловко, я сбросил одежду и забрался под одеяло. Я лежал на матрасе, набитом конским волосом. В век тракторов такие не достать, но равных им по удобству как не было, так и нет. Головная боль, синяки, головорезы, огромные взятки, несносные дворянчики, юные женщины-вамп, путешествие времен Елизаветы – все смешалось в зловещий коллаж. Я засыпал.

Не сплю. Что-то меня разбудило.

Куклы ожили и с легким топотом бегают по дому.

Так проснулся я или не проснулся? Я ощущаю чье-то присутствие.

Бред. Я не верю в телепатию. Куклы подбираются ко мне: из темноты уставились пятьдесят пар глаз.