Икосаэдр

Иногда фразы про картель бывает достаточно. Нефтяников многие из низов – вполне резонно – почитают за мафию и остерегаются.

– В картеле? – оживился люмп. – У меня там кузен сторож. А системный секретарь – это чего?

– Это системщик. Специалист по вычислительной сети.

– О, по сети! – злоба на лице люмпена окончательно сменилась интересом. – А роликов мне новых запишешь? У меня у друга есть комп.

Егор кивнул. Он терпеть не мог, когда рихнер называли «компом», и мог долго дискутировать о правильности названий, но с люмпами лучше не спорить:

– Постараюсь, но не обещаю. Я же простой системщик, не старший. Мне доступа в Имперсеть пока нет, только в районную. А за незаконный доступ – каторжные работы, как и за воровство фильмов. Сошлют ещё чукчей гонять…

– Не понял?! – стоящий справа второй люмпен, восемнадцатилетний рыжий, сжал кулаки и злобно нахмурился. – Ты что нам, отказываешь?

– Утихомирься, Сёма, – главарь грустно отодвинул товарища. – Всё с ним ясно, обычный десятый класс. Их не пускают.

Двадцать копеек всё же пришлось отдать.

* * *

В метро скучно. Две коллежские дамы лет семидесяти привычно рассуждали о том, при ком жилось лучше – при Константине II-м или при Екатерине III-й. При этом аргумент в пользу выигранной Константином Русско-Польской привычно опровергался проигранной Второй Японской. Егору, несмотря на привычные для системщика анархические взгляды, были одинаково симпатичны оба исторических лица. Дальний Восток, как учили Егора в школе, всегда был обузой для Империи, а основанная буферная Республика Берингия всё равно осталась финансово зависимой от России. Тем более, когда «Белые Лебеди» могут доставить боеголовку за один перелёт в любую точку полушария. Екатерину III-ую он, как и большинство его ровесников, ещё в отрочестве запомнил по знаменитой эротической сессии, снятой в начале 70-х. Императрица царствовала недолго, но мировая сексуальная революция обязана именно ей.

Правда, при Николае IV-ом всё стало по-другому. Кодекс Морали и церковные реформы вернули общественную нравственность в стране на уровень конца девятнадцатого века, оставив «загнивающему западу» мини-юбки и электроджаз. Егор родился уже в «нововикторианстве», воспитывался в духе традиций, и даже соблюдал пост – правда, очень странно и выборочно. Не ел мясо и не смотрел телевизор по понедельникам, средам и пятницам, хотя от рыбы не отказывался и в стратегии со «стрелялками» резался. Ко всему этому следовало добавить не вполне подобающую чину неформальную внешность, и становилось понятно, почему у титулярного советника Картеля по этике Егор вызывал определённые подозрения.

В подземке Егор продолжал слушать индустриальный джаз и размышлять о странной реакции люмпенов. Мысль полетела дальше – он задумался о судьбе и должности, им занимаемой.

Да, он всего лишь системщик, окончивший Уральское Высшее Техническое Училище. Системный секретарь – это по Табели десятый класс. Тот же заурядный десятый класс, что и коллежский секретарь, казачий сотник и флотский мичман. Конечно, это намного лучше, чем системный техник – двенадцатый класс, или лаборант-практикант – тринадцатый класс. Но гораздо хуже старшего системщика, системного поддиректора или системного директора – последний относится к седьмому классу и привычно имеет четырёхэтажный особняк на берегу Шарташа.

Десятый класс в трёхмиллионном (с пригородами) Верхнеисетске имеют тысяч четыреста. С другой стороны, подумалось Егору, Пушкин и Тургенев были коллежскими секретарями. И чин системный – не совсем то, что чин статский. Лицо невысокое, но начальствующее. Немногие его ровесники из провинции в двадцать три имеют в подчинении бригаду из двух техников-лоботрясов и получают девяносто пять рублей в месяц, когда поездка на метро стоит три копейки. Если бы Егор не был столь ленив, уже давно мог позволить себе и японский мобиль, и двушку в центре, или в каком-нибудь элитном Шувакишском, но лень и инертность не позволяли ему переехать. Правда, фраза «жениться бы вам, барин» звучала вокруг всё чаще, что заставляло иногда задуматься о карьерном росте и «серьёзной жизни».

– Остановка «Ганин Проспект», – прозвучал наверху голос милой барышни, и толпа вынесла Егора на перрон.

Из заднего вагона вышел напарник Егора – Расуль Мадисович. Егор заметил и подождал его, позволив толпе утечь на эскалаторы.

– Здорово, Егор Дмитрич, – тридцатилетний системщик пожал руку. Он трудился в «железячном» отделе, а Егор – в «программном». – Слышал новость дня?

– Не успел посмотреть новости. Что такое?

– Джон Стивс с министром по Имперсети подписали договор о сотрудничестве и собираются строить магистральные каналы из Румынии в Одессу. Ты понимаешь, что это значит?!

– Нет, не понимаю. Джон Стивс – это же…

Они уже перешли перрон и ехали на первом эскалаторе.