Икс. Место последнее

Прошло четыре года, и теперь Линус стоял на том же месте, а в кармане у него лежали сто грамм ядреного порошка. Предсказания Алекса сбылись. Линус спокойно занимался своими делами и со временем расширил сферу деятельности, которая теперь включала в себя русскую контрабандную водку и краденое из отгрузочных доков. Он собрал команду из Хенрика и Матти, и, за исключением времени, проведенного в исправительном центре в Катринехольме, все шло гладко.

Как и все живое, Линус жаждал роста, хотел сделать шаг наверх, выйти на уровень, где проворачивают настоящие дела и гребут бабло лопатой, но сейчас, сжимая в кармане пакет, он задумался, не слишком ли он разинул рот и не задушит ли его кусок, который ему в рот запихали.

Вопрос номер один: нужно ли было втягивать Хенрика и Матти?

Они его команда, но далеко не такие решительные. Особенно Хенрик может смалодушничать, если обстановка накалится, пока, правда, таких ситуаций не возникало. К тому же неизвестно, понравится ли это Алексу.

Вопрос номер два: что же, блин, делать?

Среди клиентов у него нет тяжелых торчков, а только те, кто на вечеринках занюхивает полграмма и потом спокойно дожидается следующих выходных. Конечно, не считая таблеток, которыми располагает Линус.

Если то, что Алекс сказал о качестве, правда, они наверняка захотят попробовать товар Линуса, но тем самым он зайдет на территорию Чиво, а Линус всякое слышал о том, на что способен Козел – так называли этого Чиво в южном квартале. Фишка Алекса с колючей проволокой напоминала номер из репертуара Козла. Линус полчаса просидел у перекладины для выбивания ковров, но так и не нашел решения.

Видеть возможности.

С одной стороны, он находится в прекрасной ситуации. Сто грамм кристально чистого вещества в кармане, можно ли было об этом мечтать? С другой стороны, он как будто носит с собой тикающую бомбу. «Две недели», – выплюнул из себя Алекс, а это значит «ровно две недели, и ни дня больше».

Линус, конечно, не думал, что Алекс его убьет или изобьет до полусмерти, если ничего не выйдет, но стопроцентной уверенности не было. Алекс изменился, и Линус даже знать не хотел, какое выражение теперь может принять его недовольство. А если Линус потеряет товар? Страшно даже представить, что в таком случае может произойти. Соцслужба уже несколько раз без предупреждения приходила домой и что-то вынюхивала.

Итак. Пункт первый: спрятать товар в месте, где его не найдет даже натасканная на наркотики собака с мозгами Лейфа Перссона[8]. Пункт второй: придумать способ толкнуть товар. Разложенная на составляющие, задача теперь казалась выполнимой. Линус встал и пошел домой.

Переступив порог квартиры, он услышал доносящийся из кухни голос и замер. Твою мать. Дядя Томми приехал в гости. Линус ничего не имел против дяди, наоборот, но, учитывая содержимое его карманов, ситуация была не очень. К тому же Томми наверняка взял с собой Хагге, а в этом псе было что-то жуткое, он как будто все понимал.

Линус схватил с полки вязаную шапку, засунул в нее пакет и положил на прежнее место. Из кухни послышалось цоканье, и в следующую секунду в проеме двери появился Хагге. Собака остановилась, подтянув за собой протез, и уставилась на Линуса так, что его пробрала дрожь.

Если он сейчас посмотрит на полку, я закричу.

Но Хагге только помахал обрубком хвоста, покачиваясь подошел к Линусу и позволил себя погладить. От облегчения на глаза у Линуса навернулись слезы, он сидел рядом с Хагге, гладил его и шептал:

– Да-а-а, Хагге… ты же хороший пес?

Взгляд Хагге будто бы говорил: я-то да, а вот ты – хороший мальчик?

Хотя он, конечно, ничего такого не говорил. Да нет, говорил. Линус зациклился, а тут еще и дядя вышел из кухни, подошел к нему и сказал:

– И кто это у нас тут?

Голова Томми находилась сантиметрах в сорока от полки, и Линусу вдруг захотелось кинуться ему в ноги, признаться во всем и тем самым решить проблему. Да, привет. Вместо этого он пополз по полу, словно играя с Хагге, который не проявлял к игре ни малейшего интереса. Зато Томми был вынужден отойти от полки и пойти за ним. Когда Линус дополз до гостиной, он поднялся и обнял дядю.

С самого детства у Линуса были хорошие отношения с Томми. После несчастья с отцом Томми был одним из немногих, с кем Линус мог поговорить, даже притом, что встречались они нечасто, ведь в то время Томми был занятым человеком. Когда в пятнадцать лет Линус по уши влип и к делу подключилась соцслужба, Томми был единственным взрослым из его ближайшего окружения, кто не считал его случай безнадежным. После исправительного центра он даже пару недель жил дома у Томми, но потом им стало слишком тесно.

К тому же Линус гордился дядей. Хотя Томми уже не находился на вершине, быть племянником Томми Т. означало обладать определенным авторитетом.