…Или право имею… Лучшие из худших - 2 (СИ)

– Раздевайся. Она молча, пряча взгляд, разделась. – Ложись. Так же молча легла и закрыла глаза. По щекам прокатились слезинки. Я присел рядом. Мысленный приказ – не бойся его, он тебе не сделает ничего плохого. Расслабься… Сначала я провел ладонью по щеке, пальцами по волосам, по бровям, по лбу – слегка нажав нужные точки; легким касанием по губам, по краешкам ушей… Анна задышала чаще. Пальцы мои как у опытного пианиста бегали по телу: гладили, скользили, ласкали, сжимали… Когда они опустились вниз, между ног, ее уже била дрожь. Наконец она вскрикнула, вытянулась, застыла на несколько секунд и обмякла. Все, сексотерапия закончена, клиентка полностью здорова. Давыдова открыла шальные глаза:

– Что это было товарищ командир ? Надо же – голая, в кровати, а товарищ командир… Она похоже этого не замечала. – Анечка – после того, что с тобой произошло, ты могла на всю жизнь остаться фригидной, бесчувственной женщиной, лежащей в постели как бревно. А какому мужчине такое понравится – даже мужу. И начнет он от тебя гулять на сторону. Я убрал у тебя все плохие воспоминания и ощущения, усилил чувственные и ты стала нормальной женщиной, все, чувствующей, не боящейся. Ну а опыт в этом деле – это наживное: какие твои годы. Она фыркнула:

– Не больно то мне это интересно… - Но я позвал тебя не только за этом. Хватит валяться голышом на моей кровати, в присутствии хозяина – возвысил я шутя голос. Аня засмеялась, легко вскочила, чмокнула в щеку. – Вы такой замечательный ! И простите, что подумала о вас плохо. – Прощаю – великодушно заявил я. Она быстро оделась. Я показал на табурет, стал обьяснять что она должна будет сделать.

– Вы думаете я справлюсь ? – Cделай это для меня. – В лепешку разобьюсь, но сделаю ! – А вот разбиваться не надо – надо долететь и довести груз в целости и сохранности. И сдать лично товарищу Сталину. – Товарищу СТАЛИНУ !? – В крайнем случае товарищу Берии. Она побледнела. – Не бойся – моих людей он не тронет. – А как обратно товарищ командир ? – А остаться не хочешь ? - хитро прищурился я. - Тебе после этого многое будет можно… - Да ни за какие коврижки – только с вами ! - Тогда я буду в Москве и заберу тебя… До вечера еще далеко и посещения на этом не закончились.

Сначала пришел Стрельченко и мы с полчаса тянули одеяло на себя: я убеждал его, что он устал, ему будет тяжело, его могут ранить из за усталости а он убеждал в обратном, совестил меня, взывал к состраданию – что скажет дочка: командир на операции, а папа прохлаждается на базе ! Этим аргументом он меня добил – согласился. Затем робко постучавшись просочилась Морозова и с порога начала давить на жалость, на чувства, на несправедливое отношение к ней и взывать к торжеству справедливости: раз простил Голубеву, значит должен простить и ее. При этом посматривала так подозрительно – пристально, что пришлось простить.

– Катенька, девочка моя – никогда не делай так больше – наставлял я ее на путь истинный прижав к груди, где она тихо млела от избытка чувств. Но концовка должна быть справедливой. Оторвал от груди и заглянул в глаза – Пойдешь в группу к Стрельченко рядовым бойцом до конца срока, если я не отменю свое решение. Она радостно затрясла головой: она снова в деле, возле командира, а пять дней – это такая мелочь ! За ней зашел Сергей – подглядывал что ли ? И с порога:

– Товарищ командир – вы что Морозову простили ? – Простил Голубеву, пришлось простить и Морозову – виновато обьяснил я и пошел в атаку – Да ты же сам меня умолял – заберите ее от нас ! Вот, пошел тебе навстречу – цени… - А меня не можешь простить ? – вкрадчиво поинтересовался он. Я вздохнул

– Тебя – не могу. Катерина попала за сущую мелочь – хотела остаться в деле. А ты – за разгильдяйство и пренебрежение своими прямыми обязанностями, – голос мой построжел – которые привели к травмам, а главное к дурному примеру для подчиненных по принципу: делай как я. Да и должностей у меня на тебя в группе нет, а ставить рядовым – урон майорскому званию. Так что тащи до конца свой штрафной срок и запомни – в следующий раз так легко не отделаешься…

Среди бойцов спецназа в это время произошел форменный бунт против возмутительно – оскорбительного превышения властных полномочий командиров – их не брали на операцию, ссылаясь на какую то усталость ! Особенно жаркими они были во взводе Зверева. Самым мягким упреком было – вы нам не доверяете… Один даже пригрозил пожаловаться на произвол самому командиру. Эту мысль тут же подхватило несколько голосов ! Результатом умиротворения было присоединение еще 60ти бойцов и пяти пар снайперов. Это уже сильно меняло расклад в нашу пользу. И окончательно добил меня последний визит. После разрешения зайти в землянку вошли четверо девушек – снайперов. – Товарищ командир, мы знаем что вы с пониманием относитесь к женским просьбам и всегда их удовлетворяете… Тут они, чертовки дружно засмеялись.