Илиада

Страшную брань меж троян и ахеян оставили боги;Но свирепствовал бой, или здесь, или там по долине,Воинств, одни на других устремляющих медные копья,Между брегов Симоиса и пышноструистого Ксанфа.⁵ Первый Аякс Теламонид, стена[958] меднобронных данаев,Прорвал фалангу троян и возрадовал светом дружины[959],Мужа сразив, браноносца храбрейшего рати фракийской,Эвсора ветвь, Акамаса[960], ужасного ростом и силой.Мужа сего поражает он первый в шелом коневласый¹⁰ И вонзает в чело: погрузилось глубоко внутрь костиМедное жало, и тьма Акамасовы очи покрыла.Там же Аксила поверг Диомед, воеватель могучий,Сына Тевфрасова: он обитал в велелепной Арисбе[961],Благами жизни богатый и друг человекам любезный;¹⁵ Дружески всех принимал он, в дому при дороге живущий;Но никто из друзей тех его от беды не избавил,В помощь никто не предстал; обои́х Диомед воевательЖизни лишил — и его, и Калезия друга[962], которыйПравил конями; и оба сошли неразлучные[963] в землю.²⁰ Дреса герой Эвриал[964] и Офелтия мощного свергнув,Быстро пошел на Эсепа и Педаса, нимфой рожденных,Абарбареей наядой[965] прекрасному Буколиону;Буколион же был сын Лаомедона[966], славного мужа,Старший в семействе[967], но матерью тайно, без брака рожденный:²⁵ Пастырь, у стад он своих сочетался любовию с нимфой;Нимфа, зачавшая, двух близнецов-сынов сих родила:Юношам вместе и дух сокрушил, и прекрасные членыСын Мекистеев, герой, и с рамен их похитил доспехи.Там же, дышащий бранью, сразил Полипет[968] Астиала;³⁰ Царь Одиссей перкозийского воя[969] Пидита низринулМедною пикой; и Тевкр[970] Аретаона, храброго в битвах.Несторов сын, Антилох, устремивши сияющий дротик,Аблера сверг; и владыка мужей Агамемнон — Элата:Он обитал на брегах светлоструйной реки Сатниона[971],³⁵ В граде высоком Педасе[972]. Филака бегущего сринулЛеит[973] герой; Эврипил[974] же, сразив, обнажил Меланфея.Но Адраста живым изловил Менелай копьеносный:Кони его, пораженные страхом на битвенном поле,Вдруг об мириковой куст колесницу с разбега ударив,⁴⁰ Дышло ее на конце раздробили и сами помчалисьК граду, куда и других устрашенные кони бежали,Сам же Адраст, с колесницы стремглав к колесу покатяся,Грянулся оземь лицом; и пред павшим стал налетевшийСильный Атрид Менелай, грозя длиннотенною пикой.⁴⁵ Ноги его обхватил и воскликнул Адраст, умоляя:«Даруй мне жизнь, о Атрид, и получишь ты выкуп достойный!Много сокровищ хранится в отеческом доме богатом,Много и меди, и злата, и хитрых изделий железа[975].С радостью выдаст тебе неисчислимый выкуп отец мой,⁵⁰ Если услышит, что я нахожуся живой у данаев!»Так говорил — и уже преклонял Менелаево сердце;Храбрый уже помышлял поручить одному из клевретовПленника весть к кораблям мореходным, как вдруг Агамемнон,Встречу бегущий, предстал и грозно вскричал Менелаю:⁵⁵ «Слабый душой Менелай, ко троянцам ли ныне ты столькоЖалостлив? Дело прекрасное[976] сделали эти троянцыВ доме твоем! Чтоб никто не избег от погибели чернойИ от нашей руки! ни младенец, которого матерьНосит в утробе своей, чтоб и он не избег! да погибнут⁶⁰ В Трое живущие все и лишенные гроба[977] исчезнут!»Так говорящий, герой отвратил помышление брата,Правду ему говоря[978]; Менелай светлокудрый АдрастаМолча[979] рукой оттолкнул; и ему Агамемнон в утробуПику вонзил; опрокинулся он, и мужей повелитель,⁶⁵ Ставши ногою на перси, вонзенную пику исторгнул.Нестор меж тем аргивян возбуждал, громогласно вещая:«Други, данаи герои, бесстрашные слуги Арея!Ныне меж вас да никто, на добычи[980] бросаясь, не медлитСзади рядов, чтобы больше отнесть их в стан корабельный.⁷⁰ Нет, поразим сопротивников; после и их вы спокойноМожете все обнажить на побоище мертвые трупы».[981]Так говоря, возбудил он и душу и мужество в каждом.В оное время трояне от дышащих бранью данаевСкрылись бы в град, побежденные собственной слабостью духа,⁷⁵ Если б Энею и Гектору мудрого не дал советаСын Приамов Гелен, знаменитейший птицегадатель:«Гектор, Эней! на вас, воеводы, лежит наипачеБремя забот о народе троянском[982]; отличны вы обаВ каждом намеренье вашем, сражаться ли нужно, иль мыслить.⁸⁰ Станьте же здесь и бегущие рати у врат удержите,Сами везде устремляясь, доколе в объятия жен ихВсе беглецы не падут[983] и врагам в посмеянье не будут!Но, когда вы троянские вкруг ободрите фаланги,Мы, оставаяся здесь, с аргивянами будем сражаться,⁸⁵ Сколько бы ни были ими теснимы: велит неизбежность.Гектор, но ты поспеши[984] в Илион и совет мой поведайМатери нашей: пускай соберет благородных[985] троянокВ замок градской, перед храм светлоокой Паллады богини.Там, заключенные двери отверзя священного дома,[986]⁹⁰ Пышный покров, величайший, прелестнейший всех из хранимыхВ царском дому, и который сама наиболее любит,Пусть на колени его лепокудрой Афины положит.[987]Пусть ей двенадцать крав, однолетних, ярма не познавших[988],В храме заклать обрекается, если, молитвы услыша,⁹⁵ Град богиня помилует, жен и младенцев невинных;Если от Трои священной она отразит Диомеда,Бурного воя сего, повелителя мощного бегства[989],Мужа, который, я мыслю, храбрейший в народе ахейском!Так ни Пелид не страшил нас, великий мужей предводитель,¹⁰⁰ Сын, как вещают, богини бессмертной! Тидид аргивянинПуще свирепствует: в мужестве с оным никто не сравнится!»Так говорил он, — и Гектор послушался брата советов;Быстро герой с колесницы с оружием прянул на землю;Острые копья колебля, кругом обходил ополченья,¹⁰⁵ Дух распаляя на бой; и восставил он страшную сечу.

В бой обратились трояне и стали в лицо аргивянам;Вспять подалися ряды аргивян, укротили убийство,Мысля, что бог незримый, нисшедший от звездного неба,Сам за врагов их поборствует; так обратились трояне.¹¹⁰ Гектор еще возбуждал, восклицающий звучно к троянам:«Храбрые Трои сыны и союзники славные наши!Будьте мужами, о други, воспомните бурную силу.Я ненадолго от вас отлучуся в священную ТроюСтарцам советным поведать и нашим супругам, да купно¹¹⁵ Молят небесных богов, обетуя стотельчие жертвы».Так говоря им, шествовал шлемом сверкающий Гектор;Билася сзади его, по стопам и по вые, концамиЧерная кожа, которая щит окружала огромный.Главк[990] между тем, Гипполохид, и сын знаменитый Тидея¹²⁰ Между фаланг на средину сходились, пылая сразиться.Чуть соступились герои, идущие друг против друга,Первый из них взговорил Диомед, воеватель могучий:«Кто ты, бестрепетный муж от земных обитателей смертных?Прежде не зрел я тебя на боях, прославляющих мужа;¹²⁵ Но сегодня, как вижу, далеко ты мужеством дерзкимВсех превосходишь, когда моего копия нажидаешь.Дети одних злополучных встречаются с силой моею!Если бессмертный ты бог, от высокого неба нисшедший,Я никогда не дерзал с божествами Олимпа сражаться.[991]¹³⁰ Нет, и могучий Ликург[992], знаменитая отрасль Дриаса,Долго не жил, на богов небожителей руки поднявший.[993]Некогда, дерзкий, напав на питательниц[994] буйного Вакха,Их по божественной Ниссе[995] преследовал: нимфы вакханкиФирсы[996] зеленые бросили в прах, от убийцы Ликурга¹³⁵ Сулицей острой свирепо разимые; Вакх устрашенныйБросился в волны морские и принят Фетидой на лоно,Трепетный, в ужас введенный неистовством буйного мужа.Все на Ликурга прогневались мирно живущие боги[997];Кронов же сын ослепил Дриатида; и после не долгой¹⁴⁰ Жизнию он наслаждался, бессмертным всем ненавистный.Нет, с богами блаженными я не желаю сражаться!Если же смертный ты муж и воскормлен плодами земными[998],Ближе предстань, да к пределу ты смерти скорее достигнешь».Быстро ему отвечал воинственный сын Гипполохов:¹⁴⁵ «Сын благородный Тидея, почто вопрошаешь о роде?Листьям в дубравах древесных подобны сыны человеков:Ветер одни по земле развевает, другие дубрава,Вновь расцветая, рождает, и с новой весной возрастают;Так человеки: сии нарождаются, те погибают.[999]¹⁵⁰ Если ж ты хочешь, тебе и о том объявлю, чтобы знал тыНаших и предков и род; человекам он многим известен.Есть в конеславном Аргосе град знаменитый Эфира[1000];В оном Сизиф обитал, препрославленный мудростью[1001] смертный,Тот Сизиф Эолид, от которого Главк породился.¹⁵⁵ Главк даровал бытие непорочному[1002] Беллерофонту,Коему щедрые боги красу и любезную доблестьВ дар ниспослали; но Прет[1003] неповинному гибель умыслил:Злобно его из народа[1004] изгнал[1005] (повелитель ахеян[1006]Был он сильнейший: под скипетр его покорил их Кронион).¹⁶⁰ С юношей Прета жена возжелала, Антия младая,[1007]Тайной любви насладиться; но к ищущей был непреклонен,Чувств благородных исполненный, Беллерофонт непорочный;И жена, клевеща, говорила властителю Прету:— Смерть тебе[1008], Прет, когда сам не погубишь ты Беллерофонта:¹⁶⁵ Он насладиться любовью со мною хотел, с нехотящей. —Так клеветала; разгневался царь, таковое услыша;Но убить не решился: в душе он сего ужасался;В Ликию выслал его и вручил злосоветные знаки[1009],Много на дщице складной[1010] начертав их, ему на погибель;¹⁷⁰ Дщицу же тестю[1011] велел показать, да от тестя погибнет.Беллерофонт отошел, под счастливым покровом[1012] бессмертных.Мирно достиг он ликийской земли и пучинного Ксанфа[1013];Принял его благосклонно ликийских мужей повелитель:[1014]Девять дней[1015] угощал, ежедневно тельца закалая.¹⁷⁵ Но воссиявшей десятой богине Заре[1016] розоперстой,Гостя расспрашивал царь и потребовал знаки увидеть,Кои принес он ему от любезного зятя, от Прета.И, когда он приял злосоветные зятевы знаки,[1017]Юноше Беллерофонту убить заповедал Химеру[1018]¹⁸⁰ Лютую, коей порода была от богов[1019], не от смертных:Лев головою, задом дракон[1020] и коза серединой,Страшно дыхала она пожирающим пламенем бурным.[1021]Грозную он поразил, чудесами богов ободренный[1022].После войною ходил на солимов[1023], народ знаменитый;¹⁸⁵ В битве, ужаснее сей, как поведал он, не был с мужами;В подвиге третьем разбил амазонок он мужеобразных[1024].Но ему, возвращавшемусь, Прет погибель устроил[1025]:Избранных в царстве пространном ликиян храбрейших в засадуСкрыл на пути; но они своего не увидели дома:¹⁹⁰ Всех поразил их воинственный Беллерофонт непорочный.Царь наконец познал знаменитую отрасль бессмертных[1026];В доме его удержал и дочь сочетал с ним царевну;Отдал ему половину блистательной почести царской;[1027]И ликийцы ему отделили удел превосходный,[1028]¹⁹⁵ Лучшее поле для сада и пашен, да властвует оным.Трое родилося чад от премудрого Беллерофонта:Мужи Исандр, Гипполох и прекрасная Лаодамия.С Лаодамией прекрасной почил громовержец Кронион,И она Сарпедона, подобного богу, родила.²⁰⁰ Став напоследок и сам[1029] небожителям всем ненавистен,Он по Алейскому полю[1030] скитался кругом, одинокий,Сердце снедая себе, убегая следов человека.[1031]Сына Исандра ему Эниалий, несытый убийством,Свергнул, когда воевал он с солимами, славным народом.²⁰⁵ Дочь у него[1032] — златобраздая[1033] гневная Феба сразила[1034]

.Жил Гипполох, от него я рожден и горжуся сим родом.Он послал меня в Трою и мне заповедовал крепкоТщиться других превзойти, непрестанно пылать отличиться,[1035]Рода отцов не бесчестить, которые славой своею²¹⁰ Были отличны в Эфире и в царстве ликийском пространном.Вот и порода и кровь, каковыми тебе я хвалюся».Рек, — и наполнился радостью сын благородный Тидеев;Медную пику свою водрузил в даровитую землюИ приветную речь устремил к предводителю Главку:²¹⁵ «Сын Гипполохов! ты гость мне отеческий, гость стародавний!Некогда дед мой Иней знаменитого БеллерофонтаВ собственном доме двадцать дней угощал дружелюбно.Оба друг другу они превосходные дали гостинцы:[1036]Дед мой Иней предложил блистающий пурпуром пояс;²²⁰ Беллерофонт же златой подарил ему кубок двудонный[1037]:Кубок и я, при отходе, оставил[1038] в отеческом доме;Но Тидея не помню[1039]: меня он младенцем оставилВ дни, как под Фивами градом ахейское воинство пало.Храбрый! отныне тебе я средь Аргоса гость и приятель,²²⁵ Ты же мне — в Ликии, если приду я к народам ликийским.С копьями ж нашими будем с тобой и в толпах расходиться.Множество здесь для меня и троян и союзников славных;Буду разить, кого бог приведет и кого я постигну.Множество здесь для тебя аргивян, поражай кого можешь.²³⁰ Главк! обменяемся нашим оружием; пусть и другиеЗнают, что дружбою мы со времен праотцовских гордимся».Так говорили они — и, с своих колесниц соскочивши,За руки оба взялись[1040] и на дружбу взаимно клялися.В оное время у Главка рассудок восхитил Кронион:[1041]²³⁵ Он Диомеду герою доспех золотой свой на медный,Во сто ценимый тельцов[1042], обменял на стоящий девять.Гектор меж тем приближился к Скейским воротам и к дубу.Окрест героя бежали троянские жены и девы,Те вопрошая о детях, о милых друзьях и о братьях,²⁴⁰ Те о супругах; но он повелел им молиться бессмертнымВсем, небеса населяющим: многим беды угрожали![1043]Но когда подошел он к прекрасному дому Приама,К зданию с гладкими вдоль переходами[1044] (в нем заключалосьВкруг пятьдесят почивален[1045], из гладко отесанных камней,²⁴⁵ Близко одна от другой устроенных, в коих ПриамаВсе почивали сыны у цветущих супруг их законных;Дщерей его на другой стороне, на дворе, почивальниБыли двенадцать, под кровлей одною, из тесаных камней,Близко одна от другой устроенных, в коих Приама²⁵⁰ Все почивали зятья у цветущих супруг их стыдливых),Там повстречала его милосердая матерь Гекуба,Шедшая в дом к Лаодике, своей миловиднейшей дщери;За руку сына взяла, вопрошала и так говорила:«Что ты, о сын мой, приходишь, оставив свирепую битву?²⁵⁵ Верно, жестоко теснят ненавистные мужи ахейцы,Ратуя близко стены? И тебя устремило к нам сердце:Хочешь ты, с замка троянского[1046], руки воздеть к Олимпийцу?Но помедли, мой Гектор, вина я вынесу чашуЗевсу отцу возлиять[1047] и другим божествам вековечным;²⁶⁰ После и сам ты, когда пожелаешь испить, укрепишься[1048];Мужу, трудом истомленному, силы вино обновляет;Ты же, мой сын, истомился, за граждан твоих подвизаясь».Ей отвечал знаменитый, шеломом сверкающий Гектор:«Сладкого пить мне вина не носи, о почтенная матерь!²⁶⁵ Ты обессилишь меня, потеряю я крепость и храбрость.Чермное ж Зевсу вино возлиять неомытой рукоюЯ не дерзну, и не должно сгустителя облаков ЗевсаЧествовать или молить оскверненному кровью и прахом.Но иди ты, о матерь, Афины добычелюбивой[1049]²⁷⁰ В храм, с благовонным курением[1050], с сонмом жен благородных.Пышный покров, величайший, прекраснейший всех из хранимых[1051]В царском дому, и какой ты сама наиболее любишь,Взяв, на колена его положи лепокудрой Афине;И двенадцать крав однолетних, ярма не познавших,²⁷⁵ В храме заклать обрекайся ты, если, молитвы услыша,Град богиня помилует, жен и младенцев невинных;Если от Трои священной она отразит Диомеда,Бурного воя сего, повелителя мощного бегства.Шествуй же, матерь, ко храму Афины добычелюбивой;²⁸⁰ Я же к Парису иду, чтобы к воинству из дому вызвать,Ежели хочет советы он слушать. О! был бы он там жеПожран землей! Воспитал Олимпиец[1052] его на погибельТрое, Приаму отцу и всем нам, Приамовым чадам!Если б его я увидел сходящего в бездны Аида,²⁸⁵ Кажется, сердце мое позабыло бы горькие бедства!»Так говорил, — и Гекуба немедля служительниц домаВызвала; жен благородных они собирали по граду.Тою порой сама в благовонную горницу сходит;Там у нее сохранялися пышноузорные ризы,²⁹⁰ Жен[1053] сидонских работы, которых Парис боговидныйСам из Сидона привез, преплывая пространное море.[1054]Сим он путем увозил знаменитую родом Елену.Выбрав из оных одну, понесла пред Афину[1055] ГекубаБольшую, лучшую в доме, которая швением пышным²⁹⁵ Словно звезда сияла и в самом лежала исподе.С оной пошла, и за ней благородные многие жены.В замок градской им притекшим[1056], ко храму Афины богини,Двери пред ними разверзла прелестная ликом Феано,Дщерь Киссея, жена Антенора, смирителя коней,³⁰⁰ Трои мужами избранная[1057] жрица Афины богини.Там с воздеянием рук возопили они пред Афиной;Ризу Гекубы румяноланитая жрица ФеаноВзяв, на колена кладет лепокудрой Афины ПалладыИ с обетами молит рожденную богом великим:³⁰⁵ «Мощная в бранях, защитница града, Паллада Афина!Дрот сокруши Диомедов и дай, о богиня, да сам онНыне, погибельный, грянется ниц перед башнею Скейской!Ныне ж двенадцать крав однолетних, ярма не познавших,В храме тебе мы пожертвуем, если, молитвы услыша,³¹⁰ Град помилуешь Трою, и жен, и младенцев невинных!»Так возглашала, молясь; но Афина молитву отвергла.

Тою порой, как они умоляли рожденную Зевсом,Гектор великий достигнул Парисова пышного дома.Сам он дом сей устроил с мужами, какие в то время³¹⁵ В целой Троаде холмистой славнейшие зодчие были:Мужи ему почивальню, и гридню, и двор сотворилиВ замке градском, невдали от Приама и Гектора дома.В двери вступил божественный Гектор; в деснице держал онПику в одиннадцать локтей[1058]; далеко на древке сияло³²⁰ Медное жало копья и кольцо вкруг него золотое.Брата нашел в почивальне, в трудах над оружием пышным:Щит он и латы и гнутые луки испытывал, праздный[1059].Там и Елена Аргивская в круге сидела домашнихЖен рукодельниц и славные им назначала работы.³²⁵ Гектор, взглянув на него, укорял оскорбительной речью:«Ты не во вре́мя, несчастный, теперь напыщаешься гневом[1060].Гибнет троянский народ, пред высокою града стеноюРатуя с сильным врагом; за тебя и война и сраженьяВкруг Илиона пылают; ты сам поругаешь другого,³³⁰ Если увидишь кого оставляющим грозную битву.Шествуй, пока Илион под огнем сопостатов не вспыхнул».Быстро ему отвечал Приамид Александр боговидный:«Гектор! ты в праве хулить, и твоя мне хула справедлива;Душу открою тебе[1061]; преклонися и выслушай слово:³³⁵ Я не от гнева досель, не от злобы на граждан троянскихПраздный сидел в почивальне; хотел я печали предаться[1062].Ныне ж супруга меня дружелюбною речью своеюВыйти на брань возбудила; и ныне, чувствую сам я,Лучше идти мне сражаться: победа меж смертных превратна.³⁴⁰ Ежели можно, помедли, пока ополчусь я доспехом;Или иди: поспешу за тобой и настичь уповаю».Рек он; ни слова ему не ответствовал Гектор великий.К Гектору с лаской Елена смиренную речь обратила:«Деверь жены бесстыдной[1063], виновницы бед нечестивой!³⁴⁵ Если б в тот день же меня, как на свет породила лишь матерь,Вихорь свирепый, восхитя, умчал на пустынную гору,Или в кипящие волны ревущего моря низринул, —Волны б меня поглотили и дел бы таких не свершилось!Но, как такие беды божества предназначили сами,³⁵⁰ Пусть даровали бы мне благороднее сердцем супруга,Мужа, который бы чувствовал стыд и укоры людские!Сей и теперь легкомыслен, подобным и после он будет;И за то, я надеюсь, достойным плодом насладится[1064]!Но войди ты сюда и воссядь успокоиться в кресло,³⁵⁵ Деверь; твою наиболее душу труды угнетают,Ради меня, недостойной[1065], и ради вины Александра:Злую нам участь назначил Кронион, что даже по смертиМы оставаться должны на бесславные песни потомкам!»[1066]Ей немедля ответствовал Гектор великий: «Елена,³⁶⁰ Сесть не упрашивай; как ни приветна ты, я не склонюся;Сильно меня увлекает душа на защиту сограждан,Кои на ратных полях моего возвращения жаждут.Ты же его побуждай; ополчившися, пусть поспешает;Пусть он потщится меня в стенах еще града настигнуть.³⁶⁵ Я посещу лишь мой дом и на малое время останусьВидеть домашних, супругу драгую и сына-младенца,Ибо не знаю, из боя к своим возвращусь ли еще яИли меня уже боги погубят руками данаев».Так говоря, удалился шеломом сверкающий Гектор.³⁷⁰ Скоро достигнул герой своего благозданного дома;Но в дому не нашел Андромахи лилейнораменной.С сыном она и с одною кормилицей пышноодежнойВышед, стояла на башне, печально стеная и плача.Гектор, в дому у себя не нашед непорочной супруги,³⁷⁵ Стал на пороге и так говорил прислужницам-женам:«Жены-прислужницы, вы мне скорее поведайте правду:Где Андромаха супруга, куда удалилась из дому?Вышла ль к золовкам своим, иль к невесткам пышноодежным,Или ко храму Афины поборницы, где и другие³⁸⁰ Жены троян благородные грозную молят богиню?»И ему отвечала усердная ключница дома:«Гектор, когда повелел ты, тебе я поведаю правду.Нет, не к золовкам своим, не к невесткам пошла Андромаха,Или ко храму Афины поборницы, где и другие³⁸⁵ Жены троян благородные грозную молят богиню, —К башне пошла илионской великой: встревожилась вестью,Будто троян утесняет могучая сила ахеян;И к стене городской, торопливая, ринулась бегом,Словно умом исступленная; с ней и кормилица с сыном».³⁹⁰ Так отвечала, — и Гектор стремительно из дому вышелПрежней дорогой назад, по красиво устроенным стогнам.Он приближался уже, протекая обширную Трою,К Скейским воротам (чрез них был выход из города в поле);Там Андромаха супруга[1067], бегущая, встречу предстала,³⁹⁵ Отрасль богатого дома, прекрасная дочь Этиона;[1068]Сей Этион обитал при подошвах лесистого Плака,В Фивах Плакийских[1069], мужей киликиян[1070] властитель державный;Оного дочь сочеталася с Гектором меднодоспешным.Там предстала супруга: за нею одна из прислужниц⁴⁰⁰ Сына у персей держала, бессловного вовсе, младенца,Плод их единый, прелестный, подобный звезде лучезарной.Гектор его называл Скамандрием[1071]; граждане Трои —Астианаксом[1072]: единый бо Гектор защитой был Трои.Тихо отец улыбнулся, безмолвно взирая на сына.⁴⁰⁵ Подле него Андромаха стояла, лиющая слезы;Руку пожала ему и такие слова говорила:«Муж удивительный, губит тебя твоя храбрость! ни сынаТы не жалеешь, младенца, ни бедной матери; скороБуду вдовой я, несчастная! скоро тебя аргивяне,⁴¹⁰ Вместе напавши[1073], убьют! а тобою покинутой, Гектор,Лучше мне в землю сойти: никакой мне не будет отрады,Если, постигнутый роком, меня ты оставишь: удел мой —Горести! Нет у меня ни отца, ни матери нежной!Старца отца моего умертвил Ахиллес быстроногий,⁴¹⁵ В день, как и град разорил киликийских народов[1074] цветущий,Фивы высоковоротные. Сам он убил Этиона,Но не смел обнажить: устрашался нечестия сердцем;Старца он предал сожжению вместе с оружием пышным.[1075]Создал над прахом могилу; и окрест могилы той ульмы

⁴²⁰ Нимфы холмов насадили, Зевеса великого дщери[1076].Братья мои однокровные — семь оставалось их в доме —Все и в единый день преселились в обитель Аида:Всех злополучных избил Ахиллес, быстроногий ристатель,В стаде застигнув тяжелых тельцов и овец белорунных.⁴²⁵ Матерь мою, при долинах дубравного Плака царицу,Пленницей в стан свой привлек он с другими добычами брани,Но даровал ей свободу, приняв неисчи́слимый выкуп[1077];Феба[1078] ж и матерь мою поразила в отеческом доме!Гектор, ты все мне теперь — и отец, и любезная матерь,⁴³⁰ Ты и брат мой единственный, ты и супруг мой прекрасный!Сжалься же ты надо мною и с нами останься на башне,Сына не сделай ты сирым, супруги не сделай вдовою;Воинство наше поставь у смоковницы: там наипачеГород приступен врагам и восход на твердыню удобен:⁴³⁵ Трижды туда приступая, на град покушались герои,Оба Аякса могучие, Идоменей знаменитый,Оба Атрея сыны и Тидид, дерзновеннейший воин.Верно о том им сказал прорицатель какой-либо мудрый,[1079]Или, быть может, самих устремляло их вещее сердце».⁴⁴⁰ Ей отвечал знаменитый, шеломом сверкающий Гектор:«Всё и меня то, супруга, не меньше тревожит; но страшныйСтыд мне пред каждым троянцем и длинноодежной троянкой,Если, как робкий, останусь я здесь, удаляясь от боя.Сердце мне то запретит; научился быть я бесстрашным,⁴⁴⁵ Храбро всегда меж троянами первыми биться на битвах,Славы доброй отцу и себе самому добывая!Твердо я ведаю сам, убеждаясь и мыслью и сердцем,Будет некогда день, и погибнет священная Троя,С нею погибнет Приам и народ копьеносца Приама.[1080]⁴⁵⁰ Но не столько меня сокрушает грядущее гореТрои, Приама родителя, матери дряхлой Гекубы,Горе тех братьев возлюбленных, юношей многих и храбрых,Кои полягут во прах под руками врагов разъяренных,Сколько твое, о супруга! тебя меднолатный ахеец,⁴⁵⁵ Слезы лиющую, в плен повлечет и похитит свободу!И, невольница, в Аргосе[1081] будешь ты ткать чужеземке,Воду носить от ключей Мессеиса или́ Гиперея,С ропотом горьким в душе; но заставит жестокая нужда!Льющую слезы тебя кто-нибудь там увидит и скажет:⁴⁶⁰ Гектора это жена, превышавшего храбростью в битвахВсех конеборцев троян, как сражалися вкруг Илиона!Скажет — и в сердце твоем возбудит он новую горечь:Вспомнишь ты мужа, который тебя защитил бы от рабства!Но да погибну и буду засыпан я перстью земною⁴⁶⁵ Прежде, чем плен твой увижу и жалобный вопль твой услышу!»Рек — и сына обнять устремился блистательный Гектор;Но младенец назад, пышноризой кормилицы к лонуС криком припал, устрашася любезного отчего вида[1082],Яркою медью испуган и гребнем косматовласатым,⁴⁷⁰ Видя ужасно его закачавшийся сверху шелома.Сладко любезный родитель и нежная мать улыбнулись.Шлем с головы немедля снимает божественный Гектор,Наземь кладет его, пышноблестящий, и, на руки взявшиМилого сына, целует, качает его и, поднявши,⁴⁷⁵ Так говорит, умоляя и Зевса, и прочих бессмертных:«Зевс и бессмертные боги! о, сотворите, да будетСей мой возлюбленный сын, как и я, знаменит среди граждан[1083];Так же и силою крепок, и в Трое да царствует мощно.Пусть о нем некогда скажут, из боя идущего видя:⁴⁸⁰ Он и отца превосходит! И пусть он с кровавой корыстьюВходит, врагов сокрушитель[1084], и радует матери сердце!»Рек — и супруге возлюбленной на руки он полагаетМилого сына; дитя к благовонному лону прижалаМать, улыбаясь сквозь слезы. Супруг умилился душевно,⁴⁸⁵ Обнял ее и, рукою ласкающий, так говорил ей:«Добрая! сердце себе не круши неумеренной скорбью.Против судьбы человек меня не пошлет к Аидесу;Но судьбы, как я мню, не избег ни один земнородныйМуж, ни отважный, ни робкий, как скоро[1085] на свет он родится.⁴⁹⁰ Шествуй, любезная, в дом, озаботься своими делами;Тканьем, пряжей займися, приказывай женам домашним[1086]Дело свое исправлять; а война — мужей озаботитВсех, — наиболе ж меня, — в Илионе священном рожденных».[1087]Речи окончивши, поднял с земли бронеблещущий Гектор⁴⁹⁵ Гривистый шлем[1088]; и пошла Андромаха безмолвная к дому,Часто назад озираясь, слезы ручьем проливая.Скоро достигла она устроением славного домаГектора мужегубителя; в оном служительниц многих,Собранных вместе, нашла и к плачу их всех возбудила:⁵⁰⁰ Ими заживо Гектор был в своем доме оплакан.Нет, они помышляли, ему из погибельной браниВ дом не прийти, не избегнуть от рук и свирепства данаев.Тою порой и Парис не медлил в высоких палатах.В пышный одевшись доспех, испещренный блистательной медью,⁵⁰⁵ Он устремился по граду, надежный на быстрые ноги.Словно конь застоялый, ячменем раскормленный в яслях,Привязь расторгнув, летит, поражая копытами поле;Пламенный, плавать обыкший в потоке широкотекущем,Пышет, голову кверху несет; вкруг рамен его мощных⁵¹⁰ Грива играет; красой благородною сам он гордится;Быстро стопы его мчат к кобылицам и паствам знакомым:Так лепокудрый Парис от высот Илионского замка,Пышным оружием окрест, как ясное солнце, сияя,Шествовал радостно-гордый; быстро несли его ноги;⁵¹⁵ Гектора скоро настиг он, когда Приамид лишь оставилМесто, где незадолго беседовал с кроткой супругой.К Гектору первый вещал Приамид Александр боговидный:«Верно, почтеннейший брат, твою задержал я поспешностьДолгим медле́ньем своим и к поре не приспел, как велел ты?»⁵²⁰ И ему отвечал шлемоблещущий Гектор великий:«Друг! ни один человек, душой справедливый, не можетРатных деяний твоих опорочивать: воин ты храбрый,Часто лишь медлен[1089], к трудам неохотен: а я непрестанноСердцем терзаюсь, когда на тебя поношение слышу⁵²⁵ Трои мужей, за тебя подымающих труд[1090] беспредельный.Но поспешим, а рассудимся после, когда нам КронионДаст в благодарность небесным богам, бесконечно живущим,Чашу свободы поставить в обителях наших свободных,После изгнанья из Трои ахеян меднодоспешных».[1091]