Иллюзия греха

- Слово? - Она прищурилась, лицо ее исказила гримаса, точь-в-точь как в интернате, когда она ссорилась с девчонками. - Слово тебе дать? Ах ты Боже мой, какой заботливый! Боишься, что если что-нибудь случится, то и тебя ненароком заденет? А деньги? Где их взять? Ты пришел и ушел, сегодня ты есть, а завтра - нет тебя, ищи ветра в поле. У тебя через три месяца ребенок родится, начнешь им заниматься, а про меня и думать забудешь. А у меня тоже дети есть, хоть я их и не рожала. И запомни, для меня дети на первом месте, отцовская могилка - на втором, а твой номер шестнадцатый. Не нравятся тебе мои квартиранты - скатертью дорожка, не держу, сам каждый вечер приходишь. А не придешь - не заплачу. Понял? Она ускорила шаг и пошла вперед, не оглядываясь. Черт, неловко вышло. Олег-то хотел подольше задержать разговор на "казанских", а получилось неудачно. Надо срочно мириться, не время сейчас отношения портить.

- Ира, подожди! Ну прости меня, дурака, сказал, не подумавши. Ира! Не сердись, а?

Он быстро догнал ее и схватил за руки.

- Ирочка, милая, ну прости. Ты сама решаешь, как устроить свою жизнь, и я не имею права вмешиваться в это. Я не буду, честное слово, я не буду больше лезть к тебе с дурацкими советами.

Ира смягчилась и слегка улыбнулась.

- Ладно, черт с тобой, простила.

Возле подъезда Олег остановился.

- Как у тебя сегодня? Полный курятник?

- Кажется, да. Георгий Сергеевич всегда ночует здесь, а Ильяс вроде сегодня никуда не собирался. Хочешь зайти?

- Если ты не возражаешь. Я обещаю вести себя тихо и громких звуков не издавать.

- Ну пошли.

Они тихонько вошли в квартиру. Тишина была такой мягкой и густой, что казалось, будто никого нет. Пустые комнаты. И всюду темно. Приличный сосед, вероятно, спит глубоким сном, подумал Олег, а Ильяс где-нибудь шатается. Не хватало еще нарваться на него, выходя из квартиры. Вот номер будет. В комнате Ира без лишних слов начала привычно стелить постель. Жестеров смотрел на нее и удивлялся той щемящей жалости, которая рождалась в нем рядом с этой девчонкой. Он сам вырос в нищете и знал, каково это - быть одетым хуже других, полуголодным и вечно невыспавшимся, потому что надо вставать ни свет ни заря и помогать матери по хозяйству. Но он все-таки был мальчишкой, и старая немодная одежда не так ломала его, как, должно быть, злит двадцатилетнюю девушку, которая и так-то красотой не блещет.

- Слушай, Иришка, - начал он шепотом, - а твои торговые жильцы не продают тебе тряпки по оптовым ценам? У них покупать тебе было бы выгоднее.

- Да что ты, - она махнула рукой, - не буду я с ними вязаться.

- Почему?

- Потому. Раз попросишь - тебе одолжение сделают, а потом будут думать, что облагодетельствовали меня, и вообще на шею сядут. Нет, Олежка, с ними нужно дистанцию держать, только тогда все будет нормально. Не нужны мне ихние тряпки, в своих прохожу.

- А что они привозят? - поинтересовался Олег как бы между прочим. Кожу, меха? Или, может быть, дешевый трикотаж?

- Не знаю и знать не хочу, - отрезала Ира. - Не мое это дело. До тех пор, пока я к ним не суюсь, они меня не трогают. Слава Богу, почти два года жильцов пускаю, и ни разу ничего плохого не случилось. И дальше так будет. Ну? Мы ложимся или моих жильцов обсуждаем?

Олег понял, что переборщил в своем интересе к квартирантам, и стал поспешно раздеваться.

То ли погода в этот день была тяжелой, то ли устал он, но почему-то уходить ему страшно не хотелось. После занятий любовью с Ирой на него навалилась слабость, ноги и руки стали вялыми, непослушными, и больше всего на свете ему захотелось остаться здесь, в этой квартире, в этой комнате, на этом диване, повернуться на бок и уснуть. И проспать часов двенадцать. Мудрено ли - почти две недели ложиться то в два часа ночи, то в четыре, а вставать, как и положено, в половине восьмого, чтобы в девять уже быть на работе. Это только Ирка может спать по три часа и чувствовать себя вполне сносно, а он, Жестеров, так не может.

Но дать себе поблажку он не мог. Уже хотя бы потому, что Ира твердо стояла на своем: жильцы не должны знать о его визитах. И он не имел права ее подводить. Что касается Веры, то она давно привыкла к его круглосуточной работе, не ревновала и ничему не удивлялась. А в последнее время она, кажется, вообще не замечает, появляется он дома или нет, с головой ушла в свою беременность, только и думает, что о диетах, процедурах, осмотрах, прогулках и здоровом образе жизни. Но это и хорошо, будущая мать должна заботиться о ребенке с момента зачатия, а не тогда, когда он уже родился, об этом еще древние китайцы говорили.