Иллюзия истины

Достав губами из пачки тонкую сигарету, я поднесла к ней зажигалку и с удовольствием затянулась, почувствовав, как приятный холодок побежал по венам. На улице было морозно, а на крыше еще обдувал ветер, и я поежилась.

Кто-то подошел ко мне сзади и накинул на меня теплый шерстяной плед. Я оглянулась и встретилась глазами с Алексом, тот удивленно смотрел на меня:

– Не знал, что ты куришь, – сказал он и, подняв воротник куртки, облокотился на парапет рядом со мной.

– Спасибо, – ответила я, кутаясь с благодарностью в плед. – Да ты очень много обо мне не знаешь, – сказала я и, заметив, как он поменялся в лице, сразу добавила. – Например, я не очень люблю готовить, а печь просто терпеть не могу. Поэтому, когда Лео нужно было что-то принести в школу, я покупала самые уродливые печенья в кондитерской рядом с домом и мы с ним без малейшего зазрения совести выдавали их за свои.

Я снова затянулась:

– А еще я практически не пьянею. Алкоголь меня слегка расслабляет, но не более того. – Я повертела сигарету в руке. – К курению я пристрастилась, когда в жизни был сплошной мрак. Могла целую пачку в день приговорить. Но потом я переборола эту дурную привычку, и теперь редко позволяю себе выкурить одну сигарету.

– Ты так быстро убежала, что я заволновался, – тихо сказал Алекс.

– Я не люблю петь перед незнакомыми людьми, но Савелий предложил удвоить мой гонорар. И я решила, что глупо отказываться от такой шикарной прибавки. – Я улыбнулась и взглянула на него.

На Алексе сегодня были черные джинсы и темно-сливовый пуловер, который от горловины до груди застегивался на пуговицы. Сверху был теплый удлиненный пуховик.

– Красивейшая баллада о любви… – ответил он мне и тоже взглянул на меня. – И ты сегодня просто необычайно красива.

Я сделала вид, что пропустила комплимент мимо ушей, и сразу спросила:

– Ты знаешь французский?

– Да, – кивнул он и немного застенчиво улыбнулся. – Я знаю английский, французский и итальянский. Моя бабушка преподавала иностранные языки. И у нее была целая система обучения. По понедельникам и пятницам мы говорили только на французском языке, по вторникам и четвергам – на английском, а в среду на итальянском. И к школе я уже мог свободно поддерживать разговор на них. Мы читали с ней сказки, а потом и другие книги на иностранных языках. К тому же я очень долго жил за границей, играя за разные клубы.

– Ты знаешь, у людей того поколения был совершенно потрясающий взгляд на преподавание. – Я начала искать куда выбросить окурок. – Однажды мы с Лео бежали со школы домой, он учился в 4-м классе и у него были огромные проблемы с математикой. Он просто не понимал ее, и из-за переезда ему пришлось остаться на второй год в 4-м классе. У меня было ощущение, что как только его руки касаются учебника – мозг тут же отключается. – Я увидела урну неподалеку и прицелившись попала в нее с первого раза. – Так, вот. Мы шли под зонтами и вдруг увидели одинокую пожилую женщину, которая сидела на скамейке в парке, через который мы каждый день возвращались домой. Она совершенно промокла и замерзла. Мы подошли к ней, чтобы узнать, что случилось и как она здесь оказалась, но не получив никакого вразумительного, ответа Леон поднял ее чемодан, который стоял неподалеку, я взяла ее под руку, и мы пришли к нам. Оказалось, что она когда-то была профессором математики, и судьба сложилась так, что ее единственный сын выгнал ее из дома, привез с чемоданом в парк и просто бросил. Мы разместили ее в моей комнате, я начала поиск еще каких-либо родственников. Как-то мы сидели с Лео на кухне и бились над очередным домашним заданием, когда она, наблюдая за нами, вдруг попросила Лео показать ей свою комнату. Мы тогда с ним очень удивились. Войдя в его спальню, она, стоя на пороге, тщательно ее осмотрела и сказала: «Какой бардак в комнате, такой же бардак и в голове. Ты не можешь ничего понять и запомнить, просто по той причине, что не способен все разобрать и разложить по полочкам». Через полгода Леон привык держать свою комнату и вещи в идеальном порядке, а задачки по математике начал щелкать как орешки.

– Ты привела незнакомую женщину к себе домой? – Удивленно спросил Алекс.

– Да, – просто ответила я. – Она была не единственная кто находил приют в моей небольшой квартире. Ведь я не понаслышке знаю, какого это, когда тебя выставляют из дома…

– Кто еще был? – С интересом спросил Алекс.

– Как-то к нам прибился маленький щенок, и Лео уговорил меня взять его с собой домой. А еще однажды зимой, у нас на подоконнике сидел маленький воробушек. И когда мы открыли окно, то увидели, что у него повреждено крыло – пришлось ехать к ветеринару, а потом выхаживать его. – Я на мгновение задумалась. – Некоторое время у нас жила девушка с маленькой дочкой. Я встретила их по дороге, когда поздно вечером возвращалась домой с работы. Девушка была в таких жутких ссадинах и синяках… – Я зажмурилась и меня передернуло, словно от озноба. – Муж ее сильно избивал, а она боялась от него уходить, просто потому, что идти было некуда.

– И что было дальше? – Спросил Алекс.