Иллюзия истины

– Ну да, «общее» желание у тебя было довольно высокопарным… – заметил Савелий.

– Почему? – сразу спросила Ника и я уловил нотки возмущения в ее голосе.

– Какое-то оно, не знаю, из разряда «миру-мир»… – снова задумчиво сказал он.

Ника откинулась на спинку стула и прищурившись посмотрела на него:

– Когда меня выписали из больницы с Лео на руках я управлялась абсолютно одна: кормила, укладывала спать, купала. Но я чувствовала, что с ним что-то не так. И каждый раз при визите врача, я говорила, посмотрите его пожалуйста получше, послушайте… с моим малышом что-то не так. Я не могла объяснить, что именно и все просто отмахивались от меня, списывая все на мою молодость и глупость. А однажды патронажный врач, мне даже сказала: «Что, не хватило смелости избавиться от него раньше, думаешь под каким предлогом сбагрить его теперь». Эти ее слова были словно пощечина для меня. – Ника облокотилась на стол и продолжила. – Когда ему исполнилось три месяца, он стал вялым, плохо ел, а однажды во время дневного сна он начал очень тяжело дышать. Как же я тогда испугалась. Какого же шороха я навела в больнице, влетев туда с маленьким ребенком на руках.

Мы все напряженно слушали ее затаив дыхание.

– И мне попался чудесный детский врач, который видя мое состояние просто без лишних слов завел нас в кабинет и начал осмотр. Когда он прослушал Лео, то сразу позвонил кому-то, и к нему спустя несколько минут присоединился седой мужчина в очках, это был детский кардиолог. Они очень долго его осматривали, потом нас отправили на УЗИ, потом куда-то еще. После этого бешенного забега по этажам он пригласил нас в свой кабинет и сказал:

– Николь, вы большая молодец, что заметили, что с малышом Лео что-то не так. Не понимаю, почему раньше врачи не обратили на это внимание. У него дефект межжелудочковой перегородки сердца. Точнее, мы обнаружили несколько отверстий, и они больше 0,3 сантиметров. Поэтому потребуется хирургическое вмешательство. Проблема в том, что у нас не оперируют таких маленьких детей. И мы можем его пока только наблюдать. Возможно все восстановится, но скорее всего нет.

– А где оперируют таких маленьких детей? – Спросила я его тогда.

– В Израиле есть очень хорошая клиника, которая оперирует детей с 6 месяцев эндоваскулярным методом.

– Что это за метод? – Уточнила я.

– Это когда не требуется рассечения грудной клетки в условиях искусственного кровообращения. Здесь операция проводится через небольшой прокол бедренной артерии специальным устройством. Нет разреза, практически отсутствуют осложнения, пациенты очень быстро восстанавливаются.

– Он будет абсолютно здоров?

– Да, даже сможет заниматься спортом. Но…

– Что, но? – Спросила я, хотя уже тогда знала ответ.

– Это дорого, Николь. Очень дорого.

Николь замолчала. Первым пришел в себя Савелий:

– Так вот, зачем тебе были нужны 4 работы? Вот куда требовалась большая сумма денег…

– Да-а-а. Сейчас этим методом оперируют абсолютно в каждой больнице, тогда он только появился. К тому же сейчас стало довольно много благотворительных фондов, которые помогают семьям материально, не то что раньше. Мы договорились тогда с врачом, и Лео положили в больницу для круглосуточного наблюдения, конечно же на платной основе. А я практически сутками пропадала на работах, приезжая в перерывах к нему. Когда Лео исполнилось 4 месяца, я получила дедушкино наследство. Оно покрывало расходы на операцию, но мне нужно было еще оплатить перелет и пребывание, и еще жить на что-то дальше. Меня много раз называли шлюхой за то, что я родила его в 17 лет, меня много раз так называли за то, что я пела и танцевала в кабаре. Но в 7 месяцев ему сделали операцию и теперь мой сын-хоккеист! – Улыбнулась она. – А все остальное для меня не важно…

– Ты говорила об этом Лео? – Спросил я.

Ника лишь отрицательно покачала головой.

– Почему? – Не понимая спросил я.

– Довольно трудно сказать своему ребенку, что он ребенок твоего насильника. – Юра с шумом опустил кружку на стол, а вот Савелий не выглядел удивленным, значит Лика уже рассказала ему. – Да я вообще не планировала это ему рассказывать, и если бы он не сбежал тогда, то я бы скорее всего обошлась какой-то другой версией. Но он начал докапываться до истины и зная Лео, я была уверенна, что рано или поздно он все узнает. А сказав, что я развлекала публику для того, чтобы спасти его, я бы скорее всего заставила его еще больше чувствовать себя обязанным мне. А я этого не хочу. Он и так считает, что я не устроила личную жизнь из-за него…

Тут вдруг оживился Юра:

– Ника, а почему ты действительно не вышла замуж, не родила еще детей?

– Юра, как ты думаешь, много ли было желающих? Все они исчезали, как только узнавали про то, что у меня есть сын, которого я родила в столь юном возрасте.

– Знаешь, как говорят, хорошему мужику чужой ребенок не помеха, а дураку и родные в тягость! – Проворчал он.

– В точку! – Рассмеялась Николь. – Так что Лео мой оберег от дураков!