Иллюзия правды. Дама червей

Высунув руку с твердыми шариками, София замерла, уставившись на браслет из черного аметиста. Ее браслет из обсидиана… Среди черных бусин был один квадрат – это была изюминка ее браслета, о которой она никому не говорила. Рука дрогнула, и браслет упал. София отползла от него подальше, как будто увидела змею. Руками зажала рот, чтобы подавить крик ужаса, который бы оглушил весь дом.

Подавив этот крик, она ощутила дрожь во всем теле. Его било, будто от ударов раскаленными розгами. София содрогалась, еще не понимая, что слезы уже стояли в глазах. Она зажмурилась, и они дорожками скатились вниз, падая на руки, которыми она прикрывала рот. Из груди вырывались рыдания, воздуха не хватало. Надо было сделать глоток… Пришлось убрать руки, и, осознав, что можно дышать и кричать, София упала на пол, заливаясь слезами. Она слышала свои рыдания где-то вдалеке, видела свое тело, лежащее возле кровати, но ничего не ощущала, кроме боли от лжи и обмана.

Это был он…

Однозначно убийцей был он…

Надо было сразу звонить в полицию, когда она увидела у Ромаля татуировку в виде круга. Дала ему шанс, поверила… А он лгал… Все было ложью, начиная с красивых слов, признания в любви, нежных прикосновений. Все было ложью! Возможно, рассказ об Александре тоже!

Она теперь не знала, кому больше верить. Ромаль убил ее родителей, потому что ее отец был знаком с Александром? Помогал ему? Хранил его золото? Чье это золото?

– Боже, – вырвалось сквозь рыдания.

Она свернулась клубочком на полу, поджав под себя ноги и зажмурив глаза.

Все это напоминало жуткий сон, хотелось открыть глаза и понять, что все это неправда, ей приснилось. Но как только она открывала глаза, то оказывалась лежащей на полу в позе младенца, а перед глазами стояла ужасная картина – мертвые родители. Она отдала себя убийце! Она полюбила его, хотела верить… Но цыганам нет веры. Если правда то, что Анхель сказал об опытах, то ради мести он пойдет на любые деяния.

София поднялась, но сил хватило только на то, чтобы сесть. Она снова посмотрела на браслет, схватила его, поднесла к себе и раскрыла ладонь. Но не смогла на него смотреть, опустила и снова разревелась. Жизнь опять ее наказала. Но, подавив рыдания, она обернулась к кровати и схватила с тумбочки свой телефон. Он был здесь, потому что она спала здесь… Подумав об этом, она почувствовала тошноту и прикрыла рот рукой. Слезы застилали глаза, пальцы включили телефон. Смахнув слезы, София увидела картинку более четко. Она нашла номер единственного человека, которому могла позвонить в такой момент.

– Комиссар Томич? – подавленно спросила она, как только услышала голос на том конце. – Это София Андрич. Я нашла убийцу моих родителей. Я нашла свой браслет в доме Анхеля Бахти…

– София, – произнес тот, – ты уверена, что это твой браслет?

– Уверена, у него есть один квадратный камень, об этом я никому не говорила, но всегда помнила. – Она пыталась сдержать новый поток слез, боясь уже что-то говорить и ожидая ответа комиссара.

– Я так и думал, – произнес он. – Где ты сейчас? Ты в безопасности? Я сейчас же вышлю патрульные машины к дому Ромаля Бахти. Наконец-то мне будет что ему предъявить.

– Я здесь, – сорвался ее голос, – буду вас ждать…

Она отключила вызов и уронила телефон. Дальше она мало что помнила, сидела подобно кукле, уставившись в одну точку. Жалела или корила себя, София не помнила. Внутри была пустота, даже слезы высохли, оставив после себя покрасневшие глаза. Сил не было, чтобы встать, они ушли вместе со всеми чувствами и эмоциями.

Она очнулась, когда услышала вой полицейских машин. Сердце гулко подпрыгнуло в груди, слезы снова появились в глазах. Этот сигнал дал ей силы для того, чтобы встать. Она опиралась о шкаф, о стены, чуть не сорвала тюль. Схватила браслет и направилась к двери. Теперь она гордо посмотрит в глаза Ромаля Бахти. Может, он планировал избавиться и от нее? Или сделать своей, чтобы хвастаться тем, что прогнул под себя дочь того, кого убил?

В гостиной никого не было, она распахнула дверь на улицу и увидела самую желанную картину в своей жизни: убийце ее родителей заломили руки сзади и надели наручники, при этом говоря слова, которые становились отрадой для ее ушей.

– Анхель Бахти, вы обвиняетесь в убийстве Ратимира и Катарины Андрич. – Эти слова произносил сам комиссар Томич, а рядом стояли шокированные Ясмин и Роза. Йон что-то попытался сказать, заступиться, но полицейские перегородили ему путь, направляя на него пистолеты. Ему пришлось отойти.

София стояла на пороге, смотря на Ромаля, который явно не ожидал такого поворота событий.

– Вы издеваетесь, – произнес он. – О каком убийстве речь?

Затем он взглянул на Софию и замолчал. Сейчас в его взгляде прослеживались непонимание и злость. В ее взгляде всего этого было не меньше. Но они оба молчали. Все молчали, говорил только комиссар, обратившись к Софии:

– София, где та самая важная улика?