Иллюзия правды. Дама червей

София закрыла глаза, вспоминая юную рыжеволосую девушку, которая выглядывала в окно, выискивая взглядом цыганского парня. Внутри что-то всколыхнулось, она ощутила то самое волнение от его взгляда. Свои фантазии она помнила хорошо – желание очутиться в его сильных руках, получить его поцелуй. Тогда София ненавидела себя за подобные мысли, ругала и корила. Было стыдно признаться себе, что этот человек вызывает в ней подобные эмоции. С Иво все было по-другому… С ним было ровно, сердце не стучало в бешеном ритме, глупые фантазии не посещали ее мысли. Но знал бы он, как часто она вспоминала парня, живущего напротив. Она обвиняла его в убийстве родителей, потому что больше обвинить было некого. Так легче жить, когда тебе кажется, что ты кого-то подозреваешь. И легче жить, когда есть причина ненавидеть Ромаля Бахти. Или Анхеля. Да! По соседству с ней жил именно Анхель!

София открыла глаза, застонала и перевернулась на спину, уставившись в потолок. Сколько эта семья живет в этом доме? Пятнадцать лет? У нее есть прекрасный шанс узнать мелкие детали у Ясмин. Конечно, она была маленькой, но яркие моменты в жизни она должна была запомнить. И телефон можно попросить, чтобы позвонить Иво. Про полицию она уже не думала, стало жаль эту семью.

Вечером в ее комнату влетела Роза с подносом в руках. Девушка горбила плечи и не смотрела в глаза. Либо она презирала Софию, либо боялась. И скорее всего, второе, потому что в ее голосе не слышалось ноток презрения.

– Бабушка передала ужин, сегодня слишком много людей в доме, а Ясмин занята приготовлениями к завтрашнему празднику, – сказала она скромным, тихим голосом, склонив голову, поставила поднос и ушла.

«Надо будет найти с ней контакт, если не удастся сбежать этой ночью», – подумала София.

Когда шум стих, была уже глубокая ночь, Софию клонило в сон, но она все же дождалась своего часа. Выглянула в окно, и первый, кого она увидела, был Йон.

– Мать твою, – выругалась девушка, закрывая занавеску.

Он когда-нибудь спит? Но рано или поздно это должно было случиться. Пришлось лечь, ждать дальше, но София боялась уснуть. Как плохо без телефона! Мало того что она не может ни с кем связаться, так еще и будильника нет. Сейчас бы установила время и вздремнула. Пришлось смотреть в потолок, но сон все же одолел, и девушка уснула.

Проспав немного, она резко проснулась и вскочила с кровати, ничего не понимая. Куда ей надо? Где она? Но постепенно София пришла в себя, память вернулась, и она прильнула к окну, отодвинув занавеску. Уставилась на темную улицу, но ничего не увидела – было темно. А когда глаза привыкли, она заметила Михея. Он одиноко сидел на скамейке возле дома, смотря в сторону забора.

София отпрянула от окна, при Михее она точно не станет убегать. Чтобы Ромаль обвинил его в невнимательности? Нет, только не Михея.

София снова легла в кровать и, кажется, даже была рада продолжить сон под теплым одеялом. Она не переодевалась в ночную сорочку Ясмин, так и спала в джинсах и футболке. А вдруг повезет и она сможет убежать?!

Но чуда не случилось, она проснулась, когда в комнате уже стало светло и со двора слышались голоса людей. София встала с кровати, подошла к окну и чуть отодвинула занавеску. Ее глаза расширились, она раздвинула шторы, чтобы убедиться, что все это ей не мерещится. Во дворе на заборе кто-то растянул флаг. На двуцветном, сине-зеленом фоне был изображен красный круг, а внутри – спицы, соединяющиеся в одной точке.

Глава 18

София отошла от окна, как будто увидела страшное чудовище. Но этот флаг был гораздо страшнее. В памяти тут же всплыли обрывки воспоминаний десятилетней давности – татуировка на руке убийцы ее родителей, на которой был изображен черный круг, а внутри – черные спицы соединялись в одной точке. Что здесь делает этот знак?

Она так и думала, что Ромаль причастен к смерти ее родителей. Или кто-то из цыган, раз этот круг появился на их территории. Узнать бы, что он означает.

В дверь постучали, вернув Софию из оцепенения. Ясмин прошла в комнату с подносом в руках. Видимо, цыгане не хотят, чтобы их гости видели здесь обычную девушку, поэтому не пригласили ее в гостиную.

– Доброе утро, – улыбнулась Ясмин и поставила поднос на столик. Ее рука дрогнула, что не ускользнуло от взгляда Софии. – Как тебе спалось? Вроде сегодня не шумели.

– Все было тихо, – прошептала узница, – я не спрашиваю, как спала ты, потому что уверена, что плохо.

Ясмин тяжело вздохнула и даже не посмотрела на Софию. Ее взгляд был рассеянным. Грудь тяжело поднималась и опускалась. Она руками попыталась сделать какой-то жест, но те лишь безвольно повисли плетьми. Ясмин расплакалась и уселась на край кровати.

– Боже мой! – воскликнула София и подбежала к ней. Руки тут же легли на плечи Ясмин, и она обняла ее сзади, пытаясь поддержать. Даже круг со спицами забылся вместе с озлобленностью на этих проклятых цыган.

– Что я могу для тебя сделать?

Ясмин опустила голову, скрывая лицо ладонями, и мотнула головой.

– Ничего. Все в порядке, просто нервы.

София обняла ее крепче и положила голову ей на плечо.