Иллюзия правды. Дама червей

Разыграл перед ней целую комедию со стрельбой и погоней! Теперь понятно, почему в тот вечер не было ни Михея, ни Йона. Все понятно! Это они сидели за рулем другой машины и стреляли, а потом преследовали их. Ромаль все знал и прекрасно играл свою роль! Он идеальный актер!

Понятно, почему люди на пристани напоминали ей цыган. Потому что это все одна шайка! Они все играли свои роли!

– София! – В ангар вошел Ромаль с пистолетом в руках, но остановился при виде расчехленных машин.

Она пыталась верить ему. Она почти полюбила его семью, этих проклятых цыган. Но сейчас ее будто облили холодной водой. Она обернулась на его голос, тяжело дыша и руками опираясь на бампер машины. Ее машины!

– Лжец! – Она резко кинулась на его, даже не боясь пистолета в его руке. – Ты лжец! Проклятый цыган! Я ненавижу тебя! Будь ты проклят! Все из-за тебя!

София только занесла руку, чтобы ударить его, но реакция Ромаля была слишком быстрая: он схватил ее, развернув и прижав к себе спиной.

София была вне себя от ярости и обиды, из уст вырывались ругательства, но Ромаль крепко держал ее руки, прижимая к себе.

– Убей и меня! Чего ты ждешь? – закричала она, пытаясь обернуться, но это невозможно было сделать, он сжимал ее в своих объятиях.

У нее была истерика, и пока София кричала, он молча ее прижимал к себе.

– Я тебя ненавижу! Давай, убей меня!

Она со всей силы вывернулась из его хватки, и пистолет оказался направлен на нее.

– Успокойся, – произнес он, опустил пистолет и тут же схватил ее снова. Теперь девушка оказалась зажатой между ним и бампером одной из машин. Затаив дыхание, София смотрела на Ромаля. – Ты все верно поняла, это те самые машины. Но хоть укричись, ничего не изменится. Это машины, которые кормят мою семью и моих людей. Даже если приходится обманывать таких девушек, как ты. А что, собственно, тебя отличает от остальных? Вообще ничего! Ты такая же, как все жители Нови-Сада! Ненавидящая нас каждой частицей своей души!

– Совершенно верно, Ромаль! – Она гордо смотрела в его глаза, ее даже не пугал пистолет в его руке. – Вас, цыган, ничего не изменит! Вы лживый и ушлый народ! Вы обманываете таких, как я, поэтому мы вас ненавидим! Я родилась с этой ненавистью, с этой ненавистью и умру. – София посмотрела на пистолет в его руке, понимая, что наговорила достаточно, чтобы конец наступил быстро. Но этот цыган не лучше, он обманывал ее с самого начала. Девушка перевела взгляд на Ромаля, даже сердце билось уже не так сильно, она готова была посмотреть смерти в глаза. Скольких сейчас людей он убил? Всех, кто ехал на тех чертовых машинах!

София, прижатая к бамперу машины, уже не видела никакого выхода из этой ситуации. Ромаль не отпустит ее живой. Но внезапно он откинул пистолет в сторону, железной хваткой притянул ее к себе и впился в ее губы.

Боги! Даже дыхание прервалось от внезапности его действий. Можно было влепить ему пощечину, но София руками схватилась за его плечи, раскрывая губы, давая ему право решать все самому. Она даже ослабла в его объятиях, сосредоточившись только на поцелуе.

Когда ее так нежно, но в то же время настойчиво касались губами? Когда от одного прикосновения в животе все щекотало? Когда такое было, чтобы с помощью поцелуя ее заставили молчать? Это пытка, и она ее прекратит, только еще несколько секунд…

Губы Ромаля были такими мягкими, но в тоже время он решительно подчинял ее себе, и София забылась.

Она не поняла, как оказалась сидящей на капоте машины, которую купила и которую он у нее украл. Руки Ромаля властно исследовали обнаженную часть ее ног, придвигаясь ближе, путаясь в юбках, но упорно не желая прерывать поцелуй.

Да, черт! София сама себя не узнавала, позволяя проделывать с собой все это, получая наслаждение. Она сильнее ухватилась за его плечи, понимая, что надо остановиться, но она не вправе это сделать. Слишком хорошо! Слишком быстро, но это приносит удовольствие и возбуждает. Кажется, что если он сейчас дотронется до нее в том самом месте, то произойдет что-то необъяснимое.

Поцелуй был очень страстный, она так еще не целовалась. И никогда не сидела на бампере машины в темном ангаре, желая две противоречащие друг другу вещи: чтобы все закончилось быстрее и чтобы это продолжалось как можно дольше.

Но видимо, Ромаль о первом совсем не думал. Подавшись к ней, он уложил Софию на капот, оставаясь между ее ног. Его руки жгли кожу обнаженного бедра, поднимаясь выше…

– Ромаль! – раздался взволнованный мужской голос.

Поцелуй прервался, а руки застыли.

В ангар забежал Йон. При виде такой картины он что-то пробурчал, но потом четко продолжил:

– Златана ранили, что здесь, черт возьми, произошло?

Ромаль отпрянул от Софии, и она, лишившись его губ, пришла в сознание. Быстро прикрыла ноги длинной юбкой и тут же ударила его в плечо.

– Лживый цыган!

Ей было плевать на Златана, на Йона, на всех, кто ранен или умер. В ней закипела новая волна гнева, и она соскочила с капота, замахиваясь на Ромаля, но он успел увернуться и даже поднял пистолет.