Иллюзия правды. Король крестей

Он сделал шаг по направлению к машине, увеличив расстояние между ними. София потянула его за черную водолазку, боясь отпустить. Анхель взял ее руку и поднес к губам, как будто извиняясь за то, что ему пришлось срочно покинуть ее.

Шаг, и Анхель стал еще дальше, а потом отвернулся и направился к черному «Мустангу».

– Береги себя, – прошептала девушка, смотря вслед уезжающей прочь машине.

Оставшись одна, София уверенно отправилась в «Цеппелин». Открыв дверь и зайдя внутрь, она тут же поставила Нико перед фактом:

– Мне надо уехать…

– Куда? – воскликнул он, уставившись на нее. – Нельзя!

Она пересекала бар, даже не обращая внимания на его слова. Сегодня для нее не существовало запретов. Даже запрет мужа не мог повлиять на ее собственное решение. Она его приняла – значит, она его осуществит.

– Я поеду следом за ними. Мне надо переодеться, – она руками провела по длинной юбке, – нужны оружие и машина. Машину придется взять свою, а со всем остальным ты мне поможешь.

София обернулась в сторону Нико, который молча смотрел на нее, открыв рот. Он пребывал в шоке.

– Я еще вернусь, потому что ты должен научить меня пользоваться этим, – она указала на провода и наушники с микрофоном, лежащие на барной стойке. Анхель взял свой комплект, а ее остался лежать на месте. Через пару часов он выйдет на связь, она должна успеть к этому времени переодеться и взять оружие. Нужно заехать домой… Вернее, не домой – в дом на Цара Душана. Там она оставила оружие и черную одежду, в которой захватывала «Цеппелин».

– Зачем, София? – вдруг подал голос Нико. – Анхель нас убьет.

– Я думаю, что если не поеду, то убьют его. Поговорим после, – произнесла она. – Уверена, что там от меня пользы будет больше. Я не могу сидеть сложа руки здесь. Я умею стрелять. Вдруг что-то случится – я себе этого не прощу.

Нико понял, что спорить с Софией бесполезно, но он очень испугался. Шел за ней до машины, что-то бубня себе под нос на цыганском языке. Она его не понимала и была этому рада.

Сегодня София приехала на красном «Фольксвагене», впервые солгав мужу, что ей надо съездить домой, на Цара Душана, чтобы взять некоторые вещи, отчасти это было правдой. Обычно каждое утро Анхель сам отвозил ее в «Цеппелин», но против желания жены не пошел. София вольна делать то, что посчитает нужным: перемещаться по городу, совершать покупки, просто кататься по улицам.

Отмахнувшись от Нико, София села в машину и поехала на знакомую улицу. Доехала она быстро и, припарковав машину возле забора, вышла. Дом встретил ее все той же атмосферой – тишиной и одиночеством. В этом доме она любила лишь свою комнату. В холле, на полу, она увидела несколько красных лент, оставленных после свадьбы, и улыбнулась. Поднимать не стала: времени наводить порядок не было, надо одеваться.

Черные штаны карго и черный топ с длинным рукавом стали чуть тесноваты. Наконец она набрала свой прежний вес. София даже взглянула на себя в зеркало, чтобы убедиться в этом. По-другому и быть не могло: она перестала нервничать и начала много есть. Ее кормили везде, где она бывала: в «Цеппелине» на кухне, дома. И эта банка с шоколадом! Зачем надо было его доедать?

– Бр-р-р… – Софию передернуло, она зажмурилась, представив себя толстой цыганкой.

Вот почему большинство цыганок в возрасте полноваты: они часто готовят и много едят. Ей надо перестать дегустировать блюда и начать посещать спортзал. Иначе Анхель быстро потеряет к ней интерес.

Расстроившись, она схватила черную кожаную куртку, задумчиво надела ее и еще раз взглянула на себя в зеркало. Только ботинки на толстой подошве пришлись впору.

Пистолет она нашла в комоде на первом этаже, засунула его в сумочку и вышла из дома.

– Софи-и-и-я! Я… люблю… люблю тебя!

Девушка остолбенела, услышав за забором знакомый голос Иво. Надо было зайти в дом, закрыть дверь и переждать, когда он уйдет, но ей стало жаль Иво: судя по голосу, он явно был пьян. Пришлось выйти к машине, тем более она не должна здесь задерживаться.

Иво чуть не упал на нее.

– София! – Он спрятал бутылку за спину и попытался встать прямо, но его качало из стороны в сторону.

– Что ты здесь делаешь? – Девушке пришлось придержать его.

– Я? Вот, – он вытащил бутылку из-за спины и показал ей, – пью. С горя. Спроси: с какого?

– Несложно догадаться, – нахмурилась она. – Прости, но мне надо идти.

Она отпустила его и отошла. Иво сильно покачнулся и завалился в кусты.

– Боги! Иво! – Она пришла ему на помощь, помогая встать.

Он даже посмеялся, а потом закрыл глаза рукой и разревелся.

– Не могу без тебя… Не могу осознать, что моя София больше не моя. Будь проклят этот цыган! Что… что в нем… что в нем лучше? Разве нам… было плохо? Мы так долго были… вместе.

Что-то объяснять Иво было бесполезно. Пьяный человек наутро может и не вспомнить этот разговор.

– Я вызову тебе такси, – она отобрала у него бутылку и откинула к забору, – держись за меня…

– Не надо такси, – он схватился за голову, – я сам дойду. Ты меня бросила, я брошусь с моста.

– Что ты мелешь? – рявкнула она. – Какой мост?

– Варадинский.

Она продолжала его держать, но уже было не смешно.