Иллюзия рая

Я нацепляю на лицо улыбку и пытаюсь сосредоточиться на том, кто я есть. Я Сара Коллиер: веселая мама, ученый, отмеченный наградами, преданная дочь, потрясающая жена. По мере того, как факты начинают вставать на свои места, улыбка становится более естественной, и я выхожу из комнаты навстречу распростертым объятиям моего мужа. Я знаю, как развивается эта история; в конце концов, мы уже бывали здесь раньше. Но, возможно, на этот раз все будет по-другому. Может, все будет не так плохо, как мы думаем; может, результаты сканирования дадут повод для надежды.

В любом случае, я предпочла бы знать правду, чем оставаться в неведении.

ГЛАВА 2

ДЭНИЕЛ

Глядя вниз с головокружительной высоты своего кабинета на седьмом этаже Лондонского колледжа неврологии, я вижу больницу на Грейт-Ормонд-стрит. Несколько родителей с напряженным видом слоняются внизу по улице. Мои пальцы сжимают края оконной рамы, которая была покрашена в закрытом положении. Это долгий путь вниз.

Доктор Карима Фалька просовывает голову в дверь моего кабинета; ее ассистентка сидела с дочкой, пока Саре делали сканирование.

– Мэдди просит "Пиццу Фрайдэй". Хат или Экспресс?

– Думаю, мы позволим маме самой решать, учитывая, что у нее был тяжелый день.

Я подмигиваю Кариме. Она молодец, неболтливая.

– Мэдс! Давай, милая, собирай свои вещи. Мама закончила свой тест.

Мой дерзкий маленький чертенок выскакивает из-за угла со своим рюкзачком с "Миньонами", застегнутым спереди, и жует что-то, от чего у нее посинели губы.

– Сара надевает маску, а я пойду обрабатывать результаты теста, – Карима удаляется в свой кабинет.

– Папа, где Барби?

– О, я думаю, она отвечает на звонки.

Ее любимая кукла лежит на моем столе, неподвижная и безучастная. Ее волосы уложены в художественном беспорядке; она выглядит растрепанной и расстроенной. Ее хватают за ногу и запихивают головой вперед в мир миньонов.

Сара выходит из ванной, выглядя немного более собранной, чем бедная Барби, но я вижу, что ее улыбка неподвижна и совершенно не отражается в глазах. Я знаю, когда Сара делает мужественное лицо.

– Полагаю, "Домино"… с дополнительными хлебными палочками?

Не зря это называют "едой для заедания стресса".

Она кивает, выдыхает и выдавливает улыбку.

– А еще нам понадобится бочка вина.

По дороге домой, когда "Кроссрейл" со свистом разгоняется по садам за домами Чизвика, на меня накатывает волна ностальгии: наши вечерние прогулки по Тернхэм-Грин за пинтой пива в "Табарде". Золотые деньки, долгое лето, перешедшее в осень. Куда делись эти годы? Когда тебе за двадцать, кажется, что жизнь останется такой, какая она есть, и и тебя все впереди. Затем у тебя появляется ребенок и счета, которые нужно оплачивать, и начинается жизнь на беговой дорожке. Угасающий свет вечернего солнца окрашивает небо над Виндзором в оранжевый цвет; древний величественный силуэт замка вырисовывается в тумане, поднимающемся над Большим парком. В этом меняющемся освещении есть меланхолия, которая прерывается голосом Мэдди, которая поет "Piece of Me" Бритни Спирс, широко раскрывая синий рот и выкрикивая слова песни. Ее учитель танцев сказал ей, что это песня о кукле, у которой отсоединяются руки. Мэдди выполняет незатейливые движения робота и распевает стихи о том, как, прибегнув к хаосу, уладить дело в суде. Сара снова ловит мой взгляд, и мы оба прыскаем со смеху. Это то, где мы все еще живем, в эти моменты ничего не говорится, просто осознаем забавные вещи в жизни, повороты и причуды. Мэдди – наша душа, наше сердце и наша радость. Мы так много смеялись с того момента, как она вошла в нашу жизнь, потому что этот маленький ангел – ну, иногда она маленький дьявол – для нас всё.

"Пицца Фрайдэй" подразумевает еду на диване со старым фильмом, сняв носки, скрестив ноги и устроив мягкое гнездышко из подушек, принесенных из спальни. Мы с Мэдди решаем позволить маме выбрать фильм и пиццу. В итоге, это Экстра Пеперони и "Поймать вора".

Я беспокоился, что Мэдди не понравится старый Хичкок, но Кэри Грант очаровывает ее с самого начала и примерно минут на десять. Дольше, чем я думал. После нескольких минут ерзания она хочет подняться в свою комнату и почитать, поэтому я помогаю ей подняться по лестнице и загоняю в душ. Я возвращаюсь вниз после того, как она устраивается со своей любимой книгой.

– Итак, она обещала выключить свет, как только дочитает следующую главу.

Я снова опускаюсь на диван рядом с Сарой.

– Она такой книжный червь.

Сара улыбается, и это меня поражает: она выглядит измученной. В ее некогда блестящих каштановых волосах пробивается седина. У нее морщины на лице, и она выглядит утомленной. Учитывая все обстоятельства, это неудивительно, но все равно немного шокирует. Раньше она была одним из самых поразительных людей, которых я когда-либо встречал, и продолжает оставаться такой во многих отношениях, но ее свет угасает, и я здесь, чтобы засвидетельствовать это. Я целую ее в макушку.

– Бокал вина?