Иллюзия вины

Я давно в своей жизни кое-что решил для себя. Мне доводилось бывать в разных неприятных ситуациях, с какими обычно людям везет не сталкиваться. Будучи на службе в спецназе я участвовал в мини-войнах, где мне приходилось убивать людей и совсем не по случайности. Я исполнял приказы, зная на что иду, зная, кто моя цель и четко понимая, что эти люди заслуживали смерти как никто другой за все то, что они натворили в своей жизни.

В самом начале своей службы меня часто мучила совесть, я не был уверен в том, что делаю. Мне казалось, что нельзя решать, кого убить, а кому сохранить жизнь — это выглядело неправильным. Но годы шли, я не раз попадал в критические ситуации, в которых находился на волосок от смерти и в подобных обстоятельствах я собственными глазами мог видеть на что способны те, за чье убийство меня по ночам мучила совесть. Тогда я и начал понимать, что настало время пересмотреть свои взгляды. Я шел к этому постепенно, но в какой-то момент вдруг оказалось, что в мире полно людей, которые за свои деяния, на мой взгляд, заслуживали смерти, и я понял, что убивая их, давал шанс на жизнь сотням другим.

Так продолжалось довольно долго, пока пять лет назад я не убил того, кто смерти совсем не заслуживал, да еще и не смог уберечь от гибели собственную мать. Смерть матери меня не сильно заботила и это совсем другая история, а вот убийство невиновной для меня оказалось равносильно моему первому убийству и даже хуже. Несмотря на то, что моя невинная жертва была далеко не первой в моем списке, ощущалось это так, будто я вновь впервые убил человека. Раньше я всегда знал «за что» отнимаю людские жизни — я убедил себя, что некоторые люди этого заслуживали. У меня было что-то вроде собственного кодекса, которому я всегда следовал, чтобы не сбиться с пути… но пять лет назад я нарушил свой кодекс, убив невиновного человека. Более того, я убил ребенка.

Это было словно отрезать себе руку. Я отнял жизнь у человека ни за что… просто так. С тех пор для меня все изменилось. Я перестал понимать, что правильно, а что нет. Я начал сомневаться в правильности того, чем так спокойно занимался в прошлом — я уже не был уверен, что поступал верно, отнимая людские жизни. Тогда я разуверился во многом, я стал думать, что не заслуживаю жизни за то, что сделал и пришел к выводу, что согласно своему кодексу мне следует лишить жизни себя. Я пытался объяснить свои чувства, как близким, так и своим сослуживцам, но все они были неспособны понять каково мне — никто из них не лишал жизни настолько невинного человека. И кто бы что мне ни говорил по этому поводу, убеждая меня, что случайности случаются и вины моей в этом нет, я все равно ощущал себя виноватым и был не в состоянии спокойно жить.

В надежде отвлечься от депрессивных мыслей, я согласился на предложенную отцом работу в ФБР. Отвлечься мне удалось, однако, проведя на службе в Бюро какое-то время, я понял, что ни от чего я так и не отвлекся, а лишь загнал проблему гораздо глубже в свое сознание, в результате чего она начала медленно разрушать меня изнутри. Мое прошлое будто начало меня атаковать из глубин сознания. Мне все чаще порой становилось настолько плохо, что я начинал с некой надеждой посматривать на свой пистолет. Я стал смотреть на свое оружие, как на спасителя — на предмет, способный избавить меня от страданий раз и навсегда. Нужно было лишь набраться смелости, приставить ствол к виску и нажать на спусковой крючок. Казалось, это так легко, так просто — моментальное избавление от всех тяжелейших проблем в жизни и восстановление справедливости… нужно только нажать, только набраться смелости.

Но я понял, что это не выход. Ситуации бывают разные и иногда самоубийство для человека — это единственный выход, наравне с проявлением смелости такого человека. Что делать, скажем, бедняге с неоперабельной опухолью мозга на последней стадии? Человек с таким диагнозом ясно понимает, что впереди его ждет мучительная смерть. Ради чего ему терпеть адскую боль, когда нет ни единого шанса на положительный исход? Он лишь будет умирать в агонии и в конце не получит никакого вознаграждения за свои муки. В такой ситуации человек вполне может найти в себе силы прекратить свои муки.

Однако это был не мой случай. Для меня самоубийство было бы самообманом, а никаким не решением проблемы — это было бы самым что ни на есть трусливым бегством, признанием собственной слабости. А я не мог признаться себе в том, что я трус — я не был таким и, несмотря ни на что, я всегда боролся и шел дальше. И потому я решил, что чего бы мне это не стоило, я не опущусь до самоубийства, я всегда буду находить в себе силы идти дальше и буду с интересом встречать любые сюрпризы, преподнесенные жизнью. Ведь умереть легко — это я всегда успею, а вот какого-то черта мы все живем, да еще и страдаем. Не верилось мне, что все пережитое напрасно, что в этом нет никакого смысла. Должен быть какой-то смысл, и пока я не найду этот смысл для себя, хоть наименьший смысл, хоть самый нелепый… я не сдамся.