Имажинисты 1925

ИМАЖИНИСТЫ

1925

РЮРИК ИВНЕВ, АНАТОЛИЙ МАРИЕНГОФ,

МАТВЕЙ РОЙЗМАН, ВАДИМ ШЕРШЕНЕВИЧ

ИЗДАНИЕ АВТОРОВ

МОСКВА

Анатолий Мариенгоф

Анне Никритиной

«Столб полосатый, всадник, камень…»

Столб полосатый, всадник, каменьИ пограничная межа.На сердце руку положа,Скажу:Я матюгал тогда ГерманиюИ все чужбинные края.Приятель, дева, комнатушка,Вот все,

Что позади осталось.Ах, мы заложим чорту душуЗа эту сладостную малость«Что Русь!» – (смеялись налегкеСадясь в вагон красноперинный)«Плевал я в бороду твою!»А на Монмартре в кабакеЗаказываюС огурцом ботвинью.Вот дурали! вот непоседы!Мальчишье сердце,Синий глаз.Без толку шляемся по светуСобачьей верностью томясь.

Париж 1924

«Степи, звезды и воды…»

Степи, звезды и воды –Вот ведь она какая!Ни-за-што, ни-про-штоЕй душу отдал,А тело по Европе таскаюСкоро заговорю по собачьи.ЖруОмаров и крабов

Я по тебе не плачу,Как вологодская баба.На Монмартре светлые ночи,Губы у девчонок в крови.Иноземной последней сволочиПоют цыганеПесни твои.Птицы, звезды и степиЖелтые зориИ трава.Тридцать три переедешь моря,А в сердце:ПепелИ маленькая Москва.

Париж 1924

«Куда бы разумом холодным не ушли…»

Куда бы разумом холодным не ушли,На тройках времени куда бы не умчались,(О, сколько есть погибельных дорог)Не пересохнет древний тот истокСомнений,Радостей,Печалей.Коней и ворогов не ловим на арканы,

К полярным льдам медведь и лось бежал,Но если сбудется предчувствие обмана,И я заговорюНа языке ножа.О, варварский, о дикий хмель!Как древле покупаем бабуИ умыкаем деву так-жеБежимЗа тридевять земель,Чтоб совершить любовную покражу.С французским сифилисом северную кровьМешают россыВ кабаках Монмартра.Москва! Россия! Ветхий кров!Там девы рассыпают косы,Как листья августовский сад.От радостей, сомнений и скорбейНам не избавить наши души.Осенний день,Осенний чад,Осенний ветр у тополей(Как дед у озорных мальчат)Сердито треплет золотые уши.

1924

«Опять безжизненное поле…»

Опять безжизненное поле,Безжизненная вдаль тропа.Верст шесть осталося(Не боле)До пограничного столба.Такой-ли представлялась встреча?Какие грустные края.И огненные (ах!) противоречьяЛюбовь и ненависть таят.Где сердце?В суете-ль проклятой?(Неушто-ж я такая дрянь)Мила-ли:Пенза толстопятаяИ косопузая Рязань?..А вот: и столбИ пограничный домикИ всадник в шлеме на меже.Кто разберет?Чорт ногу сломитВ смешной поэтовой душе.

1924

Матвей Ройзман

«О пальмы, убравшие голову…»