Именем Корпорации!

В центре огромной комнаты разошлись плиты пола. С едва слышным подвыванием сервоприводов наверх выехал стол, вырезанный из огромного кристалла хрусталя. В кресле, сутулясь, сидел всесильный и всемогущий бессменный глава Корпорации. Доктор Герних Август фон Каннингем. Сцепив пальцы, он пристально глядел на Матиаша.

Первым прервал тянувшееся молчание Грей.

– Докладываю, – рубанул он сплеча. – Операция «Слияние» бездарно провалена. Потери экспедиционного корпуса составляют двести человек, из них сто восемьдесят – безвозвратные. Станция «Эльбрус» повреждена. Утрачено двадцать пять квантовых генераторов…

Каннингем приоткрыл глаза, и уставился на Матиаша так, словно впервые его видел. Тот поперхнулся заготовленной речью, и почувствовал, как его щёки заливает краска стыда.

– Иногда я удивляюсь, насколько просто испортить идеально просчитанный и выписанный в мельчайших деталях план, – Каннингем говорил спокойно, веско, размеренно. В его хорошо поставленном голосе можно было различить и снисхождение к нерадивому подчинённому, и уже перегоревший гнев, и даже сострадание… Не было в нём только одного – настоящих чувств. – Достаточно поставить профессионала на неподобающее ему место. И всё, что выстрадано десятилетиями, обращается во прах…

Доктор поправил воротничок старомодной сорочки, и оправил манжеты, слегка выступающие из рукавов своего тёмно-серого пиджака. Грей терпеливо ждал продолжения.

– Вы знаете, господин начальник Службы, что ваши так называемые потери не идут ни в какое сравнение с миллионами жертв здесь, на Терре. Пострадали те, кого мы обязались хранить и защищать. Ради кого было выстроено всё это… – Каннингем небрежно обвёл рукой панораму города за пределами стен своего кабинета. Прежде прозрачный воздух был серым и дымным. Некоторые кварталы окутывал пар, а несколько небоскрёбов зияли проломами и впадинами на месте стеклопластовых панелей окон. Над городом необычайно быстро неслись облака, словно налитые тёмным свинцом. – В чём вы видите причину провала, капитан?

Грей едва не вздрогнул при упоминании своего воинского звания, в котором покинул ряды ВС Рутении. Ему стало совсем кисло.

– Есть вещи, которые не стоит делать, – медленно проговорил он, принимая стойку «вольно». Слова выходили наружу с трудом. Мешали сжавшиеся от гнева челюсти, и ощущение собственной правоты. – Герних, ты говоришь о миллионах жертв, о нашем долге… Я видел другое. С той стороны, – он кивнул куда-то в сторону, – погибли миллиарды. От катаклизмов, ядерных ударов, голода, болезней… Умерли или умирают. Они такие же люди, как и терранцы. Собственно, они – это и мы тоже. Двойники. Аналоги…

– Грей, не вам меня учить основам топографии квантовых вероятностей, – глаза доктора холодно блеснули. – Я прошу дать мне раскладку по причинам провала операции, без лирики и эмоций. Кто виноват, что предпринято, какие выводы сделаны. Всё остальное меня интересует гораздо меньше. Отвечайте, начальник Службы.

Грей покраснел ещё сильнее, и ему захотелось оказаться где-нибудь подальше отсюда. Например, в завалах городов, или среди лесного пожара. Чтобы не говорить, а делать. Руками разгребать обломки, тушить деревья, спасать людей…

– Генераторы не смогли обеспечить требуемую мощность, – поморщившись, произнёс он, подумав: «Да какого хрена? Эти дорогущие куски хлама не вышли и на треть от необходимого!», – агентура не актуализировала информацию. Вектор развития был за пределами расчётного.

«А ещё какая-то сволочь хотела меня убить, – переведя глаза с уха доктора на его переносицу, подумал Грей. И понял, что именно это было одной из главных причин его, Матиаша, своеволия. – И ты, Канни, отдал этот приказ. Такого не прощают…»

– Некомпетентность, – сухо ответил ему Каннингем, выпрямившись в кресле. – Некомпетентность и неспособность адекватно реагировать на изменение обстановки. Командное звено оказалось… неудачным. Мягко говоря.

Я возлагал очень большие надежды на вас лично, и на этот проект. Вы не оправдали… Нет, вы дьявольски бездарно распорядились моим доверием, Грей. Будь я военным, я трактовал произошедшее как открытое неповиновение и мятеж, возможно – измену…

Матиаш почувствовал, как в висках стучит кровь, и задержал дыхание. Полтора столетия прошло с тех пор, когда ему говорили подобные слова, и память взвихрилась внутри чёрно-красной волной ярости. Сквозь шум в ушах донеслись спокойные слова Каннингема:

– Но я не военный. Я учёный. И немножечко администратор…

Фигура доктора застыла на середине движения, но его челюсть и губы продолжили проговаривать текст. Беззвучно. Только что-то поскрипывало и похрустывало.

Грей непроизвольно схватился за кобуру с излучателем, но вспомнил, что сдал оружие на входе в приёмную. Он хрустнул пальцами, и мягко двинулся к высокому креслу. На полпути к столу Матиаш почувствовал, как упирается в невидимую преграду, и остановился, стараясь определить конфигурацию силового поля.