Именем Закона

Он проскочил было мимо, но тут же развернулся, догнал меня и начал сигналить:

стой, мол, остановись!

 Пришлось тормозить: все равно не отстанет.

В ногах у меня лежала сумка с инструментами. Выходя из кабины, я на всякий

случай прихватил тяжелый гаечный ключ.

 Отец выскочил из машины.

 -- Что ты тут делаешь? -- закричал он. -- Зачем угнал фургон?

 -- Деньги нужны, папочка, -- говорю я. -- Тебе нужны и мне нужны. Посоветуй лучше,

куда фургон спрятать! Да скорее, а то милиция вроде зашевелилась уже...

 -- Опомнись, Сережа, -- говорит отец и тут увидел в руке у меня гаечный ключ. Он

даже в лице изменился: -- Это ты на родного отца, Сереженька?

Я смотрю на него, а вижу совсем другое. Вижу, как наши ребята -- вся компания -- у

Пимахи в квартире расположилась. Сам Пимаха на гитаре тренькает, Самокат что-то

смешное заливает, Верка Морозова улыбается -- а она красивая, стройная такая,

только лицо от вина опухать стало... И вот они сидят, а тут я вхожу и так

небрежно пачку денег на стол -- раз! И как они все ко мне кинутся, обнимать

начнут, по плечу хлопать, а Верка, может, и поцелует.

 -- Слушай, -- говорю, -- родной отец! Убирай машину с дороги! По-

хорошему прошу!

 Он сгорбился весь, жалкий стал.

 -- Что я наделал! -- шепчет. -- Сереженька, прости меня! Прости!

 -- Убирай машину! -- кричу. -- Оглох, что ли?

 А он все чего-то бормочет себе под нос, руками разводит, на глазах слезы,

смотреть противно!

 Я не знаю, что со мной сделалось, но только я гаечный ключ перехватил поудобнее,

к отцу подбежал!.. Вовремя вы подъехали. Хотя папаше, я так понимаю, все равно

крышка...

 А мне ничего не будет. Всего-навсего угон без цели хищения. Может, я покататься

захотел на фургоне на этом? А если вы где-нибудь напечатаете, что я сейчас

говорил, я на суде скажу, вранье и все! Сочинил писатель Данилов для интереса!

Не подкопаетесь...

 БЕСЕДА АВТОРА С ПРОКУРОРОМ Н. Н. КИРИЛЛОВЫМ (расшифровка магнитофонной записи)

Автор. Вы бы видели, Николай Николаевич! Сережа, четырнадцатилетний мальчик, с

гаечным ключом бросился на своего отца! Это было страшно!..

Кириллов Н. Н. Я думаю... Скажите, Олег, помните ли вы, как мы обсуждали историю

одного директора завода? Я еще придумал ему вымышленную фамилию Степанов...

Автор. Да-да-да! Помню. Степанов дал взятку одному сотруднику управления

материально-технического снабжения, чтобы получить дефицитные стройматериалы. Я

тогда этого сотрудника назвал Ивановым...

 Постойте... Неужели?..

Кириллов Н. Н. Представьте себе! Тогда вы чисто случайно, сами того не

подозревая, произнесли подлинную фамилию преступника.

 Автор. То-то вы так насторожились!

Кириллов Н. Н. Для меня это было неожиданностью -- вдруг услышать среди условных

имен что-то реальное... Но я, конечно, сразу понял, что это совпадение. Просто

фамилия очень распространенная. Да, это тот самый Иванов! Он фактически склонил

Степанова к совершению преступления, привел на скамью подсудимых. Но самое

страшное то, что его психология дельца-накопителя подействовала на Сережу!

Автор. Да! Ведь мальчик чуть ли не гордился отцом! Восхищался смелостью,

готовностью идти на риск!

 Кириллов Н. Н. Именно.

Автор. Я обязательно напишу об этом в своей книге. И знаете, как будет

называться глава? Я уже придумал.

 Кириллов Н. Н. Как?

Автор. Когда Закон бессилен!

 Кириллов Н. Н. Эффектно, ничего не скажешь. Но верно ли?

Автор. Думаю, что да. Сережа, несмотря на свои четырнадцать лет, -- конченый

человек. Поднять руку на отца! Никакой закон, мне кажется, не в силах его

перевоспитать! Несмотря на то, что Сережу будут судить.

 Кириллов Н. Н. Давайте разберемся. Во-первых, судить Сережу не будут.

Автор. Почему? Ведь уголовная ответственность наступает с четырнадцати лет!

Кириллов Н. Н. Далеко не за каждое преступление.

 Автор. А за кражу?

Кириллов Н. Н. То, что он совершил, называется "грабеж" -- открытое похищение

имущества. Он же на глазах у всех угнал фургон с джинсами...

Автор. Ну за грабеж?

 Кириллов Н. Н. За грабеж -- да. С четырнадцати.

Автор. Вот видите!

 Кириллов Н. Н. А вы пойдите докажите, что он угнал машину с целью грабежа!

Сережа верно рассчитал, когда говорил вам: скажу, мол, что покататься захотел! И

скажет! А за угон автомототранспортных средств без цели хищения судят уже с

шестнадцати лет!

 Автор. Значит, Закон все-таки бессилен?

Кириллов Н. Н. Закон ведь не только карает, но и воспитывает. Уверяю вас, когда

Сережа узнает, что его отец с сообщниками давно находился под наблюдением, что

ни о какой безнаказанности не могло быть и речи, на него это подействует. И

очень сильно!

 Автор. Тут я согласен с вами, Николай Николаевич. Может быть, преступником

Сережа и не станет. Но ведь он потерял представление об истинных человеческих

ценностях! Дружба, любовь, взаимопомощь, тепло семейного очага -- все это

заслонили у него деньги! Кроме денег, он ни о чем думать не в состоянии!

Кириллов Н. Н. Может быть... Как необходимо ему сейчас твердое слово отца!.. Но

его отец -- преступник! И вернуть Сереже семью, которая ему так необходима, Закон

действительно не может... И тем не менее я глубоко убежден: Сергей Иванов не

безнадежен!