Иметь и удержать!

— Звучит заманчиво. Более мужской работы не придумаешь.

Элис пожимает плечами.

— Ты сам спросил. Впрочем, ты можешь почистить пастернак, если тебе это больше нравится. Или помочь мне с начинкой.

— А, начинка. — Гарри поднимает брови. — Это еще более мужское занятие.

— Ох-хо-хо. В этом доме мало работы для мужчин.

Гарри подходит к кофеварке, по пути забирая чашку Элис, чтобы налить кофе и ей. Он вглядывается в темноту за окном.

— Черт. Никакого снега. Даже не помню, когда в последний раз я встречал Рождество со снегом.

— Понимаю, — улыбается Элис. — Ты, наверное, думал, что здесь, в Коннектикуте, тебе больше повезет. Советую тебе двинуться дальше на север, в Вермонт хотя бы, там снег бывает чаще.

Гарри смеется.

— Представляешь, просыпаешься в Рождество на простыне снега. Хотя я и так себя чувствую как в нереальном мире.

Элис оборачивается к нему.

— Что ты имеешь в виду?

Гарри приступает к чистке картофеля.

— Ну, этот дом, другой континент. От этого веет такой романтикой, что кажется нереальным.

— Гарри, знаешь, я так рада, что ты это сказал. Именно так я себя чувствую каждый день, когда просыпаюсь, но, похоже, никто меня не понимает.

— Послушай, я ведь в душе сельский парень. И понимаю тебя, как никто другой. Но со снегом я просто представил себе уморительную картинку.

Элис смеется.

— Да, — говорит она. — Я все поняла.

— Элис? А что мне делать с кожурой?

— Просто сбрось в корзину для мусора.

— А ты не используешь ее в качестве компоста?

— К сожалению, у меня нет компостной ямы.

— Я могу вырыть, если хочешь.

Элис откладывает в сторону бекон и с недоверчивой улыбкой смотрит на него.

— Гарри, я с удовольствием. Господи, есть что-нибудь, что ты не умеешь делать?

— Нет. — Гарри берет следующую картофелину. — Я мастер на все руки.

Элис уже не улыбается. Она вновь сосредоточивается на индейке, чувствуя, как пылают у нее щеки. Она вдруг вспоминает, как когда-то они с Эмили шутили насчет своих суженых. Почему вдруг это больше не кажется таким смешным?

К тому времени, когда Эмили и Джо спускаются на кухню, апельсины и лимоны уже очищены от кожуры, и цедра, вперемежку с клюквой, сахаром и щедрой порцией портвейна постепенно превращается во вкуснейший клюквенный соус.

Сухари смешаны с луком, шалфеем и фундуком, и половиной смеси уже нафарширована индейка, а остальное ждет своей очереди в духовку.

Пастернак и картофель очищены, приготовлен тыквенный суп и рождественский пудинг — щедрый подарок от «Маркс энд Спенсер» — уже разогревается.

Гарри разжег камин, и после долгих споров с Элис насчет музыки (решили, что «Нат инг Коул» чересчур шумно) они остановились на Энья. Не слишком рождественская музыка, но зато очень расслабляющая.

— Доброе утро, — зевает Эмили. — Я в сказке или это наяву?

Элис смеется.

— Все наяву. Кофе на кухне. Ты голодна?

— Только, умоляю, не говори мне, что есть домашние булочки с голубикой, иначе меня вырвет, — корчит гримасу Эмили.

— Стало быть, ты их не хочешь?

— Ты шутишь. Конечно, хочу. Просто не могу поверить, что передо мной настоящая Марта Стюарт.

— О, — разочарованно тянет Элис. — А я надеялась, что утру нос Найджелле.

— Дорогая, к сожалению, тебе не хватает ее томного взгляда и крутых боков, — смеется Джо.

— Но несколько домашних булочек с голубикой, думаю, решат эту проблему.

Эмили качает головой.

— И не надейся. Это либо дано, либо нет. А вот я со своими габаритами точно сгожусь на роль Найджеллы.

— И слава Богу. — Гарри встает и обнимает Эмили, целуя ее в макушку. — Нет ничего более непривлекательного, чем тощая женщина.

— А ты удивляешься, почему я до сих пор с ним, — смеется Эмили, поднимая голову, чтобы поцеловать Гарри, а Элис отворачивается.

— О, спасибо, — с шутливой обидой в голосе произносит Гарри.

— Ну, не будь таким глупышкой, — смеется Эмили. — Итак, как насчет булочек с голубикой…

— Вообще-то их и не было. Но есть рогалики и хлеб с корицей и изюмом. Но, Эм, у нас впереди грандиозный ланч. Не наедайся сейчас, а то аппетита не будет.

— С каких это пор у меня нет аппетита?

— Сдаюсь, — смеется Элис. — Ешь сколько хочешь.

— Мне что-то нехорошо, — стонет Эмили и заваливается на диван, держась руками за живот.

— О, большое спасибо! — смеется Элис. — После всех моих стараний я слышу, что тебе нехорошо?

— Ты знаешь, что я не то имела в виду, — говорит Эмили. — Вкуснее я в жизни ничего не ела, но я объелась. Даже не верится, что в меня столько влезло.

— Даже не верится, что в тебя столько влезло. — Джо присаживается рядом и уважительно смотрит на нее. — Тебе полагается приз.

— О нет. Не заставляй меня чувствовать себя свиньей.

— Нет, я ничего не хотел сказать, кроме того, что…

— Я свинья! — Эмили берет подушку и швыряет ее в Джо.

— О! Я не это имел в виду!

— Дети, дети! — укоризненно смотрит на них Элис, стоя в дверях со стопкой тарелок в руках.

— Положить их в посудомойку? — кричит из кухни Гарри.

— Да, было бы здорово, — отзывается она. — Все ставь в посудомойку.

— Элис, брось ты все, — командует Эмили с дивана. — Дай мне возможность протрястись. Сейчас я приду в себя и все уберу.

— Эм, все в порядке. Посуду помоет машина. Я справлюсь.