Имя мое легион

Когда-то Чингисхан вторгся в Россию на лошадях. И последний потомок этого Чингисхана уезжал из России тоже на лошадях. В том самом полуобгорелом цыганском фургоне, который принадлежал его проблематичному сыну, цыганскому барону Люсе Шелапутину, который в действительности был не только мемзером, но еще и байстрюком.[11] Ехали они в Израиль по израильской визе, по конвейеру спецпроскта «Агасфер», то есть «Вечный Жид». Цыганский барон категорически отказался расставаться со своим цыганским фургоном. Так они в нем и поехали.

Сам цыганский барон сидел на козлах и правил лошадьми. А рядом с ним восседала его мать – бывшая седьмая жена потомка Чингисхана и бывшая баронесса Розенберг, а теперь поэтесса Ирина Забубенная. Она курила цигарку из махорки и мрачно сплевывала по сторонам.

Они ехали и проклинали международных сионистов, которые хотят загнать их в Израиль, чтобы собирать там апельсины в кибуцах. Больше всех ругалась Ирина Забубенная, которая упорно отказывалась, что она бывшая еврейка.

Когда-то Чингисхан прошел огнем и мечом от Тихого океана до Дуная, и его империя была больше великой Римской империи. От одного имени Чингисхана дрожали целые народы. После Чингисхана по России, тоже огнем и мечом, прошли орды Тамерлана.

Теперь же в цыганском фургоне из России выметался гомо совьетикус Лука Перфильевич Тимуров, жалкий старикашка, в жилах которого были перемешаны последние остатки кровей Чингисхана и Тамерлана. Выродившийся обломок этой былой империи завоевала бывшая еврейка Ирина Забубенная.

Ничего особенного в этом, конечно, нет. Ведь нечто подобное получилось также и с английской империей. Ведь бывший английский король Эдуард Восьмой, герцог Виндзорский, тоже женился на еврейке Валлис Ворфилд-Симпсон и ради нее якобы даже отказался от престола. По этому же пути пошел румынский король по имени Карол со своей мадам Лупеску и даже сам заграничный претендент на престол Романовых. И даже сумасшедший император Нерон был женат на еврейке Поппее. Словно у евреек под юбкой есть какая-то тайна, этакий цимес.

Так, в цыганском фургоне, потомок Чингисхана доехал до границ своей бывшей империи, аж до самого Дуная, и раскинул свой табор на окраине Мюнхена. И вскоре все они нашли себе работу на радио «Освобождение» в Мюнхене, которое освобождало Россию от большевиков при помощи троцкистов и меньшевиков и где охотно брали свеженьких гомо совьетикус, диссидентов-декадентов и прочих представителей 3-й евмиграции из СССР, мемзеров и даже байстрюков.

Баронесса-поэтесса Ирина Забубенная привезла с собой из СССР все свои манускрипты в надежде, что на Западе она станет такой же знаменитой, как Пастернак и Солженицын. Но не тут-то было. Никто ее не печатал, и ей пришлось издавать свои книжки за свои же собственные деньги. Ирина торговала своими книжками, которые никто не покупал, и ругалась:

– Теперь я понимаю, почему Пастернакович и Сол Жепицкер[12]

так смертельно боялись, что их выбросят за границу. Эти шмоки нужны, только пока они там, – для операции «Черный крест». А тут с этими шмоками будет то же самое, что и со мной, – живой труп. Ведь даже такие орлы, как Бунин и Куприн, в эмиграции не могли прожить на свою писанину. Потому-то Эренбург и Алексей Толстой и вернулись назад.

Цыганский барон-мемзер Люся Шелапутин наконец женился. Не на принцессе долларов, а на официантке из соседней пивнушки. Но вскоре жена его почему-то бросила. Он женился второй раз – и опять та же история.

Затем бедный цыганский барон попал в больницу. Ирина Забубенная говорила, что у него была операция двенадцатиперстной кишки, то есть какие-то неполадки с заднего хода. А другие говорили, что мемзер Люся опять отравился, но на этот раз всерьез. Так или иначе, бедный цыганский барон умер.

После смерти своего проблематичного сына потомок Чингисхана поселился в том цыганском фургоне, который достался ему в наследство от Люси. В качестве компаньона он нашел себе какую-то приблудную дворняжку. Такую же бездомную, как он сам.

Так доживает свой век последний кровный отпрыск Чингисхана. Того самого Чингисхана, от одного имени которого когда-то дрожали целые народы. А соседи думают, что в цыганском фургоне приютился какой-то юродивый.

Иногда по вечерам сквозь доски старого фургона доносится приглушенное бормотание:

– Отче наш, иже еси на небесех, да святится Имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя яко на небеси, и на земли… Господи, за мои грехи Ты забрал на небо бедного Люсю, а меня оставил мучиться здесь. Прости мне, грешному, мои прегрешения. Избави меня от лукавого и дай мне умереть спокойно… Остави нам долги наша, якоже и мы оставляет должникам нашим…

Потомок Чингисхана бьет земные поклоны и размашисто крестится:

– Яко Твое есть царство, и сила, и слава Отца и Сына и Святого Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Глава 19

Когда просыпаются мёртвые

Что вы ищете живого между мертвыми?

Лука. 24:5