Имя шторма

– Только новый риар оказался не таким, как прежние. Да, он был силен. Возможно, даже сильнее, чем все до него. Однако его не интересовало то, что волновало других риаров. Он не желал завоеваний и золота, он не искал прекрасных дев. Не собирал под руку свою именитых воинов. Он желал… познаний.

– Познаний?

– Учения. Говорят, в этом городе было столько свитков и книг, что из них можно сложить лестницу до небес.

Я задумалась. Вот, значит, как! Правитель Саленгварда оказался не воином, а ученым. Удивительное дело!

– И что же он сделал?

– Нечто ужасное, – помрачнел Иргван. – Нет, вначале все шло хорошо. Риар взрослел и учился, а город под его рукой становился все краше. В нем появились невероятные диковины, каких раньше не было на фьордах. Железные кони с нефритовыми глазами, шагающие по белым мостовым, словно живые. Огненные цветы, распускающиеся по ночам на дорогах. Телеги, ползающие вокруг горы сами по себе. Хёггкары, скользящие без паруса и весел, как морские змеи. Невероятные сады, цветущие даже зимой. А еще мосты и здания, похожие на грезу. Диковинок становилось все больше, и слава о чудо-городе и его правителе гремела от Горлохума до самых пустошей. Каждый хотел увидеть его волшебство, прикоснуться к его чудесам. Даже поговаривали, что сюда перенесут из Варисфольда Совет Ста Хёггов. Город процветал, а его риара называли Истинным Посланником Перворожденных, их Небесным Даром. Так продолжалось много лет. Но потом… потом все изменилось.

Ирган потряс опустевшую кружку, и я испугалась, что сейчас он прервет рассказ и отправится за добавкой. Но парень лишь фыркнул, кинул посудину на траву и подпер щеку рукой. Его лицо помрачнело.

– Все изменилось. Жители города стали замечать… странности. И заговорили о проклятии. Сначала шепотом, потом вслух. Хёггкары сюда больше не приплывали, а берег стали обходить стороной. Здесь поселился страх. Шептались, что риара охватило безумие. Поговаривали даже, что он привечает людей из мертвых земель, учится у них и этим губит город.

– Из мертвых земель? – насторожилась я.

– Тех, что лежат за Туманом. Риар увлекся познанием и забыл законы Перворожденных. О городе поползли совсем уж дурные слухи. И еще… в нем стало трудно дышать. Словно там, за стеной, все умирало. Скалы, земля, деревья. Люди уходили из родных домов, бросали город. А где это видано? Чтобы ильхи покидали землю, в которую вросли корнями?

– Постой! Ты сказал, что местный риар привечал людей из-за Тумана. Но как это возможно? Ведь Туман непроходим!

– Не для того, кто поймал душу хёгга. Всегда есть лазейки, – буркнул недовольно парень. – Люди трепались, что Проклятый риар желал все фьорды сделать подобными Саленгварду. Может, все это враки, я не знаю. Но вот в чем я точно уверен, так это в проклятии. Тот, кого звали Небесным Даром Перворожденных, нарушил их законы. И они наказали и его, и весь город. Чтобы спасти фьорды от проклятия, город запечатали кровавым ритуалом, а имя риара стерли из всех летописей и хроник. Тот, кого не называют, более не существует и не может навредить. Теперь его помнят лишь как Проклятого риара или Владыку Скорби.

Последнее Ирган произнес едва слышно. Потянуло холодом. И показалось, что Саленгвард нас слышит. Но тут парень громко икнул, и мрачное ощущение развеялось. Мы все еще сидели рядом с пылающими кострами, ильхи хохотали, а Нана рассказывала очередную невероятную байку о Ярле-Кровавое-Лезвие.

– Еще болтают, что однажды он вернется, – запнувшись, прошептал парень. – В венце черных звезд, в потоках крови. Вернется и принесет с собой оживший ужас.

Я незаметно поморщилась, не оценив мрачного пророчества.

– Но почему город погиб?

– Это наказание той стороны, я же сказал! – огрызнулся ильх. Похоже, болтать ему расхотелось. – Нельзя нарушать законы Перворожденных! Даже скала, на которой стоит город, и та погибла. Проклятый риар убил все вокруг! Потому что желал невозможного. И сделал нечто отвратительное! – с настоящим ужасом закончил Ирган.

– Что сделал? – шепотом спросила я.

Но парень лишь раздраженно дернул плечом. Кажется, от нашего разговора он слишком быстро протрезвел. В его глазах не осталось ни капли хмеля, теперь Ирган выглядел испуганным.

– Слушайся Шторма, дева, доверяй воде и проси милости Перворожденных. И, может быть, проживешь немного дольше, – бросил он и ушел, подхватив свою кружку.

А я обернулась на город. Во тьме его не было видно, но присутствие Саленгварда ощущалось даже здесь, среди костров и веселья. Раненую ладонь неприятно дернуло.

Я потрясла головой. Проклятый риар, желающий познаний. Кем он был? Ученым? Изобретателем? Гением? Чего хотел? И неужели он действительно нашел способ попасть за Туман? А вдруг… вдруг этот способ все еще существует?

Мое сердце сделало кульбит. Неужели я с самого начала была права, и за стеной кроется возможность для моего возвращения?

А еще ожившие твари, ржавые мечи, сизый дым и запах тлена… Целая куча чего-то непонятного, но до чертиков пугающего.