Иммигрант

Парлсон приехал в парк аттракционов по заданию редакции. Ему поручили написать репортаж о новом аттракционе. В толпе перед аттракционом он выделялся — единственный человек без счастливой улыбки. Его грызли мрачные мысли о трудностях в репортёрской карьере. Однако, когда Джина и Фидель прошли неподалёку, в глазах Парлсона сверкнул азарт. Он сразу же последовал за ними, забыв о своём репортаже.

На следующее утро сержант Билл решил отдохнуть и встал поздно. Долгое дежурство в парке аттракционов накануне стало отличным предлогом, чтобы избежать с женой похода за продуктами. В уединении он насладился непринуждённым завтраком, даже добавив вторую чашку кофе. С некоторым нежеланием, но решительно, он поднялся из удобного кресла и начал готовиться к выходу. На повестке дня была встреча с Джулиано Капучино, — главой итальянской мафии в Томс Рива. Суббота была не лучшим временем — Капучино, в полном соответствии с итальянской традицией, регулярно посещал утреннюю мессу в этот день, но повод для встречи был важный.

Сержант Билл подсел в машину Капучино, вскоре после того, как тот покинул церковь. Капучино был старше лет на десять. Он уже переоделся в лёгкую куртку, из-под которой виднелся увесистый живот. Обычно в разговоре, Капучино неожиданно вставлял длинные паузы, словно стремясь нагнать страху на собеседника. Часто этот метод срабатывал, позволяя добиваться желаемого, не прибегая к прямым угрозам.

— Так значит, взял и поцеловал детектива в губы? — Ещё раз переспросил Капучино, когда сержант Билл закончил рассказывать.

— Да, всё точно так и было.

— Ладно, пускай трахается с кем хочет. Главное, как она докладывала лейтенанту о происшедшем на съёмочной площадке?

— Пока, как о несчастном случае. Но, ты знаешь, она упорная. Любит покопаться.

— Хорошо, не выпускай её из вида. На сегодня всё.

Сержант Билл попрощался с Капучино, пересел в свою машину и поехал домой. Впервые сержант Билл встретился с одним из самых влиятельных людей Томс Рива, почти двадцать лет назад. Тогда случилось немыслимое. Вместо, обычной войны между боссами итальянской мафии за власть, велась борьба с нарастающим влиянием МС-13 — латиноамериканской гангстерской группировки. Полиция Томс Рива взяла сторону итальянцев, и те отстояли свои позиции против латинос.

Приехав домой, Капучино поудобнее уселся в глубоком кресле, чтобы посмотреть в записи очередную серию фильма из жизни итальянской мафии Нью-Джерси — Сопранос. Тогда, в 90-х, премьера каждой новой серии была похожа на продолжении криминальных репортажей из новостей.

— Это было всего лишь двадцать лет назад, а кажется, что наша слава и могущество всё в прошлом, — подумал он с грустью.

Капучино переключился на вечерние новости из Филадельфии. Гибель оператора Блэка оставалась одной из центральных новостей. Начальник полиции успокоительным тоном рассказывал о ходе следствия. Рядом с ним стояла Джина и только изредка посматривала в сторону камеры.

— Чёртова мексиканка, действительно хороша. Уже роман намечается с этим новым парнем, тоже мексиканцем. У этих латинос с этим быстро. Бабы их рожают здесь одного за другим. Скоро мы белые в меньшинстве будем — мрачно раздумывал Капучино.

Новости прервались политической рекламой Спенсора — бывший прокурора южного округа Манхэттена. Спенсор, которого несколько лет назад выбрали в сенаторы от штата Нью-Йорк, призывал голосовать однопартийцев демократов за Хиллари Родэм Клинтон на предстоящей конференции в Филадельфии.

«Проклятый демократ. Сколько бизнесменов с Уолл-стрит пересажал, а вот приходится иметь с ним дело. Сильны демократы. Клинтон в президенты метит. Этот чуть ниже, но политическая карьера на взлёте», — продолжал размышлять Капучино.

Потом глубоко вздохнул и поставил следующую серию Сопранос.

Репортёр Парлсон смотрел вечерние новости из Филадельфии с ещё большим интересом, чем Капучино. Парлсон, как и сержант Билл, заметил отчаянный поцелуй Фиделя, за который смелый мексиканец так и не получил пощёчину. Он был уверен, что происшедшее на съёмочной площадке хорошо рассчитанное убийство, которое должно было выглядеть, как несчастный случай. Для него было очевидно, что всему виной любовная страсть и ревность. Когда в съёмках участвовала Элизабет Бэйлор, которая часто упоминалась в скандальной голливудской хронике, то неизбежно что-то подобное могло случиться. Вишенкой на торте оказалась история Джины и Фиделя, где тоже намечалась страстная любовь. Парлсон счастливо охнул. Его молоденькая любовница Эмма только что закончила делать ему минет.

11. Опиоиды