Иммунитет Вселенной (Путь Знахаря) (СИ)

- Кто знает. Очень я, если честно, надеюсь на то, что когда "Пересвет" прилетит, этот инопланетный знахарь - шаман нам что - то сможет прояснить. Хотя... Есть и еще одна "ниточка" - что - то синги начали проявлять странную активность - уже несколько раз наши спутники засекали кратковременные выходы их кораблей в районах некоторых из тех планет, где у нас возникли проблемы. Далеко от планет, очень не надолго, словно для забора энергии или корректировки пространственных координат перед новым "прыжком", но...

- Думаешь, может быть это их, тьфу, не знамо чего, рук то у них нет. Короче, их происки?

- Мой отдел взял в разработку и эту версию тоже.

В это время встроенный в рукав комбинезона коммуникатор издал мелодичную трель. Посмотрев на засветившийся экран, Мирославов попрощался с коллегой:

- Ладно, пока, а то меня Завьялов вызывает. Наверное, после беседы с "Тавхаки" будет новые задачи ставить.

Те из участников совещания, кто работал в этом здании, расходились по своим рабочим местам, другие садились во флайеры и разлетались в разные концы Земли, но при этом все они, кто осознанно, а кто нет,тешили надежду на то, что окончательную ясность в проблему внесет еще продолжающая свой путь от звезды к звезде экспедиция "Пересвета". И уж совсем никто, за исключением, пожалуй, Мирославова, Завьялова, да еще, может быть, Аотеароа, не признавался себе в том, что основную надежду они в глубине души возлагали не столько на мощь земной науки, сколько на способности путешествующего вместе с этой экспедицией инопланетного шамана и знахаря с именем Д"митр"оз, таким близким по звучанию к земному Дмитрий.

Сам же "надежда всего прогрессивного человечества" в это время спал в своей каюте на готовящемся к очередному прыжку "Пересвете". И снилось ему начало его дороги к иным мирам. Но также он ясно ощутил в этом сне, что теперь эта дорога среди звезд повернула обратно, к родной планете и что все это путешествие является лишь началом его нового Пути.

Специальное Приложение.

Дневник Дмитрия

Запись, сделанная по событиям Главы 1.

... "Митя - я... Митька! Да отзовись, наконец! Что ты там делаешь? Домой когда пойдешь?"

Это мать. Сколько он себя помнит, она была строга, даже сурова по виду, но любила его при этом без памяти. О любви этой вслух не говорилось, но она ощущалась во всем - в прищуре строгих глаз, в глубине которых всегда светились тепло и ласка. Трое их было у матери - трое сыновей. Дмитрий - средний. И никто из троих не был обделен этой теплотой материнского взгляда.

И все же маменькиным сынком его никто бы не назвал. Слушаться себя беспрекословно, как иные матери своих детей, она его никогда не заставляла. Чуяла сердцем: настоящий мужчина растет. А значит, надо дать ему почувствовать самостоятельность. Пусть учится идти своим путем. А если придется, и ошибки совершать сам, и отвечать за них тоже, и исправлять их. Она соломки подстилать не будет, даже если изболится материнское сердце. Потому что уважает сына и доверяет ему. Несмотря на то, что ему только - только одиннадцатый годок пошел.

"Дело у меня, мама! Через час буду, не раньше!" - деловито ответил он на материнский зов, и она лишь кивнула головой: "Добро", да и пошла делами по хозяйству заниматься. Всем бы таких матерей!

А дело у него на сей раз и впрямь было важное - важнее не бывает! Быстрым шагом шел он, почти бежал по лесной тропе, не замечая колющих босые ноги сухих травинок и опавшей хвои. И гнал его в путь ни больше ни меньше - зов призвания. И еще - манящее предчувствие Пути.

Сколько он себя помнил, он хотел стать лекарем. Откуда взялось это желание - он и сам не знал. В семье никто этим искусством не владел. И он помалкивал об этом. Не потому, что стыдился. Просто, наверное, боялся сглазить.

И вот теперь настал час начать путь к призванию. То, что час настал, он понял сразу, когда вчера к нему подбежала соседская девчонка Танька (или ее тоже звали как - то по другому?..), и громко зашептала: "Митька, я секрет знаю, хочешь, расскажу!". И потащила его на задний двор, за сараи, чтобы не услышал никто.

Секрет состоял в том, что старуха Митрофаньевна, которая уже лет сто на свете прожила и помирать совсем собралась, вдруг ни с того ни с сего выздоровела, с полатей вскочила, и пошла плясать, как молодая. Но и это еще не все. Она и выглядеть стала моложе! Как будто четверть века с плеч сбросила. И плечи распрямились, морщин на лице поубавилось, и даже волосы седые снова цвет себе вернули - черной как смоль стала еще совсем недавно седая старуха!

Митька не поверил сначала. И тогда Танька повела его подглядывать за помолодевшей Митрофаньевной.

Та и впрямь была здорова. Она напевала что - то веселое себе под нос и радостно, бодро орудуя лопатой, не зная устали, работала в огороде.