Император Крисп

– Как мне сейчас не хватает Яковизия, – сказал он Барсиму и Заиду, перебирая различные варианты. – И, раз уж на то пошло, как жаль, что умер Маммиан. Когда дело доходило до гражданской войны, он всегда чутьем отыскивал нужное решение.

– Он был далеко не молод даже в первые годы правления вашего величества, сказал Заид, – и всегда был толст как бочка.

Такие люди – первые кандидаты на апоплексический удар.

– Так сказал мне и жрец-целитель, когда Маммиан умер в Плискавосе, подтвердил Крисп. – Я это понимаю, но мне все равно его не хватает. Мне все время кажется, что большинству молодых солдат, с которыми я имею дело, не хватает здравого смысла.

– Это обычные жалобы пожилых на молодых, – заметил Заид. Кроме того, почти все молодые офицеры вашей армии познали гораздо более долгий период мира, чем во времена предыдущих Автократоров.

– Быть может, вашему величеству стоит больше опираться на помощь младших величеств для подготовки кампании против фанасиотов? – предложил Барсим.

– Хотел бы я знать, как это сделать, – ответил Крисп. – Если бы они больше походили на меня в таком же возрасте, проблем бы не возникло. Но… – Сам он попробовал вкус схватки в семнадцать лет, сражаясь с кубратскими грабителями. В драке он проявил себя неплохо, зато потом едва не вывернул желудок наизнанку.

– Но, – повторил он и тряхнул головой, словно произнес законченную фразу, потом заставил себя договорить:

– Фостий именно сейчас словно опьянел от владыки благого и мудрого и от слов какого-то священника, к которому постоянно бегает.

– Вы осуждаете набожность? – спросил Барсим с неодобрением.

– Ни в коей мере, почитаемый господин. Подобно общему видесскому языку, наша общая ортодоксальная вера склеивает империю в единое целое. И именно это, не считая всего прочего, делает фанасиотов столь смертельно опасными – они стремятся растворить клей, скрепляющий лояльность жителей Видесса. Но я никогда не позволю своему наследнику превратить себя в монаха, и особенно во времена, когда императоры вынуждены заниматься делами совершенно немонашескими.

– Тогда запретите ему встречаться со священником, – предложил Заид.

– Да как я могу? – возразил Крисп. – Фостий уже мужчина по возрасту и по духу, хотя и не совсем такой, каким бы я хотел его видеть. Он не станет мне подчиняться, и это его право. Среди всего прочего я твердо усвоил, что коли хочешь остаться Автократором, то не следует начинать войну, если не надеешься ее выиграть.

– У вас три сына, ваше величество, – сказал Барсим. Вестиарий был вкрадчив даже по видесским стандартам, но в своих заблуждениях мог проявить упрямство, достойное неотесанного, прямолинейного и дубоголового варвара.

– Да, у меня три сына. – Крисп приподнял бровь. – Катаколон, несомненно, охотно отправится со мной в поход, лишь бы пошустрить на халяву среди обозниц, но много ли от него будет толку на поле боя – совсем другой вопрос. А Эврип…

Эврип загадка даже для меня. Он не желает походить на своего брата, но завидует его старшинству.

– Если вы прикажете ему сопровождать армию, – задумчиво проговорил Заид, и присвоите ему ранг спафария, предоставив место рядом с собой, то это может заставить Фостия – как бы это лучше сказать? – задуматься, что ли.

– Вернее, встревожиться. – Крисп улыбнулся. В имперской иерархии титул спафария был одним из самых общих; в буквальном смысле он означал «оруженосец», но суть его точнее всего передавало слово «адъютант». А спафарий самого императора, пусть даже не его сын, был весьма заметной фигурой. Улыбка Криспа стала еще шире:

– Заид, пожалуй, я направлю тебя, а не Яковизия с нашим следующим посольством к Царю царей. У тебя инстинкт прирожденного интригана.

– Нисколько не возражаю, ваше величество – если вы считаете, что я сумею услужить вам надлежащим образом, – ответил волшебник. – В Машизе живут многие мудрые чародеи, а их школа магии отличается от нашей. Я уверен, что многое узнаю после такого путешествия. – Судя по интонациям, Заид был готов отправиться в путь немедленно.

– Что ж, когда-нибудь я, возможно, и пошлю тебя, – пообещал Крисп. – Но не торопись собираться в дорогу: в нынешней ситуации ты мне гораздо нужнее рядом.

– Конечно же, все будет так, как пожелает ваше величество, – пробормотал Заид.

– Будет ли? – усомнился Крисп. – В целом я не отрицаю, что моя воля чаще исполнялась, чем нет. Но у меня предчувствие, что, если я начну принимать успех как должное, он сбежит от меня навсегда.

– Возможно, это предчувствие и есть причина того, что вы так долго держитесь на троне, ваше величество, – заметил Барсим. – Автократор, воспринимающий все как должное, очень быстро обнаруживает, что трон из-под него ускользает. Я сам видел, как это произошло с Анфимом.

Крисп взглянул на евнуха с некоторым удивлением: Барсим редко напоминал ему, что служил и его предшественнику. Император задумался о намеке, скрытом в словах вестиария, привыкшего говорит иносказательно, и через некоторое время ответил:

– Пример Анфима научил меня тому, каким не должен быть Автократор.