Император Траян

Так что Траян в любви устраивать сражения на аренах был продолжателем и последних Флавиев, и большинства цезарей-предшественников. Его собственное пристрастие к этому зрелищу также не удивительно. Таковое он разделял со всем римским народом. Нерон, предпочитавший боям на арене театральные представления «Орестеи» и «Царя Эдипа», был белой вороной среди римских цезарей. Траян же и в этом выглядел истинным римлянином. Впрочем, театральными зрелищами Траяну тоже пришлось заняться. Речь здесь, правда, не о высокой классике греческой трагедии, но о римской пантомиме. В своё время Домициан «запретил актёрам выступать на сцене, но разрешил показывать своё искусство в частных домах».[281] Причиной этого, скорее всего, должно полагать очевидную непристойность ряда представлений. Нерва, придя к власти, великодушно пантомиму от запрета освободил. Ведь очень многим римлянам такого рода представления нравились как раз за их «пикантность». Траян в самом начале правления пантомимы для массового зрителя вновь запретил. Плиний Секунд в своём «Панегирике» дал судьбам пантомимы при трёх императорах весьма путанное, но при этом занятное объяснение: «Кто-то другой добился того, что римский народ допустил отмену зрелища пантомимов, но не добился, чтобы он сам этого захотел. К тебе обратились с просьбой о том же, к чему другой принуждал, и благодеянием стало то, что раньше было принуждением. С не меньшим единодушием добились от тебя граждане отмены пантомим, чем от твоего отца (Нервы — И.К.

) их восстановления. И то, и другое правильно; ибо следовало восстановить то, что отменил дурной принцепс (Домициан — И.К.), и снова отменить то, что восстановлено».[282]

Короче, плохой император Домициан отменил пантомиму вопреки желанию народа. Хороший император Нерва запрет отменил. А совсем уж хороший император Траян пантомиму вновь запретил, поскольку этого единодушно вдруг возжелали граждане Рима. Жаль, что в 102 г., когда Траян окончательно возвратил «в театр и исполнителей пантомимы»,[283] Плиний Секунд это никак не прокомментировал. В одном можно быть уверенным: и это разрешение он объяснил бы как единственно правильное и единодушному пожеланию народа соответствующее.

Траян и сам, как выясняется, пантомиму любил. Дион Кассий даже называет одного из исполнителей этого жанра, которого страстно любил Траян, именуя его Пиладом.[284]

Другим источникам, правда, актёр времён Траяна с таким громким именем (верного друга славного Атрида Ореста, мстителя за отца своего Агамемнона) не известен. Впрочем, актёры с таким именем известны во времена правления других императоров и до, и много позднее Траяна. Если актёры по имени Пилад были в периоды правления Августа, Марка Аврелия и династии Северов, то почему одному из Пиладов не жить в правление Траяна? А уж говоря о сведениях точных, надо признать, что величайшим из пантомимов при Траяне почитался его либертин, получивший имя Марк Ульпий Аполавст.

Глава V. Истребление даков

Наступление мирного времени после напряжённой войны Траян использовал для строительства двух сооружений. Одно из них знаменовало торжество римлян в связи с одержанной победой, другое означало, что впереди, скорее всего, новая война. Первым был построен так называемый Tropaeum Traiani — «Трофей Траяна», памятник, посвящённый богу Марсу Мстителю в память о победе римлян над сарматами. Он находился в провинции Нижняя Мёзия (совр. румынская Добруджа), на плато в долине Урлуя у Адамклиси. Именно там римские легионеры разгромили грозную тяжеловооружённую конницу сарматов. На поле боя, напомним, пало до четырёх тысяч римлян. Кто был архитектором памятника — неизвестно. Есть предположение, что был им великий зодчий Аполлодор из Дамаска, ибо основа памятника круглая, а постоянное использование округлых форм — характерная черта архитектурного творчества Аполлодора Дамасского.[285]

В то же время монумент в Адамклиси продолжал традиции памятника времён Августа в Турби на северо-западе Италии.[286]

«Трофей Траяна» являл собою мощный, диаметром в 27 метров, цилиндр, окружённый ступенями. Памятник увенчивала коническая вершина, покрытая чешуевидной черепицей. На самой вершине возвышалась шестигранная призма, несущая трофей — человеческую фигуру высотой в 4,5 метра, одетую в чешуйчатые сарматские доспехи и конический сарматский же шлем. В обеих руках фигуры были сарматские щиты. Всё это изображало сарматское оружие, ставшее римским трофеем. У ног фигуры находились три статуи. Две — женские, со связанными за спиной руками. Третья — мужская. Две женщины — две нации, покорившиеся Риму, сарматы и даки. Мужчина — предположительно, Децебал, покорившийся Траяну.[287] Высота всего монумента достигала 32 метров.

Этот величественный памятник простоял недолго. Во время войн римлян с германским племенем маркоманов на Дунае при императоре Марке Аврелии он был разрушен варварами. Современный его вид — реконструкция румынских архитекторов 1977 г.