Императорский отбор

Беда в том, что после каждой схватки с упырями остается превеликое множество вурдалаков — то бишь, мертвяков оживших и крови алчущих. Почти все наши клирики заняты отловом и уничтожением этой заразы, но справиться с ними столь же непросто, как и вручную передавить всех блох на собаке. И даже несмотря на то, что нам удалось захватить немного мортир, опытные пушкари разбежались и поддерживать Крестный ход не хотят, памятуя о былых заслугах немецких наемников.

Посему считаю прямой штурм северной столицы бессмысленным и опасным. Лучше всего выманить упырей из города — например, для подписания мирного соглашения на ничейной земле — да пусть в той же Москве. В ином случае пригрозить взятием города с последующим бесчинством и жертвами. А для пущей убедительности распустить в народе слух — мол, если Анхальт в самом деле так печется о подданных, то пусть едет договариваться, а не сидит сиднем за высокими стенами. Когда же немцы покинут Петербург, тут уж поступайте, как знаете. В любом случае, нам бы крайне пригодился союзник на той стороне, который убедил бы Вальдемара отправиться с посольством в Москву».

Как и можно было предположить, за нового императора вступились военные, а куда там толпе крестьян, пусть и весьма многочисленной, против обученного и хорошо вооруженного войска? Пока бродили по тайге и уральским горам, победы сыпались одна за другой, хотя все битвы наверняка проходили по одному и тому же сценарию: люди либо присоединялись, либо разбегались, и сражений как таковых попросту не было.

Но когда вся эта вдохновленная ватага прибыла под крупный, укрепленный, а самое важное — лояльный государю город — тут-то и пришлось приступать к длительной осаде и просить переговоров. Ведь без них имелись все шансы завязнуть окончательно — и несмотря на не самые выгодные для себя условия, Владимир все же согласился, что в итоге обернулось предательским нападением на Петербург и последующей резней. Но почему умный, опытный и дальновидный император повелся на очевидную уловку?

«Ваше преосвященство! Я нашел персону в северной столице, достаточно близкую к Анхальту и обладающую некоторым влиянием на оного. Переписка с сей персоной слишком опасна — почту могут вскрыть соглядатаи Тайной канцелярии, что полным составом легла под новую нечистую власть. Вам нужно встретиться лично и обсудить вопрос с глазу на глаз, но так, чтобы никто иной вас не заметил. По моим оценкам, лучшее место — старый храм Света на Волковском кладбище. Там поклонялись Солнцу по западному обычаю — явившись туда инкогнито, вы займете места в подземных кельях-исповедальнях и сможете поговорить без лишнего внимания. Если место вас устроит — только дайте знак, и я немедленно начну все необходимые приготовления».

— Это наша последняя зацепка, — я откинулся на спинку софы и закрыл уставшие глаза.

— Волковское клабище? — Герман поднес лист к лицу. — Не так далеко отсюда. Верст шесть-семь. Если срежем — за час управимся.

— Уже темнеет, — Щедрин поежился, глядя на бьющее в окно золото.

— Что — там тоже гомункулы гнездятся?

— Такие — нет, — помещик с отвращением посмотрел на голову аватары. — Но вурдалаков — тьма.