Императрица и смерть (СИ)

Раннее утро в Альмарейне поднималось над горизонтом белой короной солнца, а на дорожках сада стыли лужи от ночного дождя. Луксор сидел в её кабинете за столом, склонив голову на сложенные руки, и чёрные волосы растрепались от бессонной ночи. Орлану кольнуло острой жалостью. Рука сама потянулась к его голове - прикоснуться к выбившимся из-под резинки прядям.

   Он встрепенулся, поднял голову и тут же вскочил.

- Любимая, ты так меня напугала... - пробормотал Луксор, сжимая её так, будто боялся, что она вот-вот растает в воздухе.

- Воронёнок. - Орлана погладила его по взъерошенным волосам. Он и правда сейчас походил на птицу, не успевшую спрятаться от дождя. Он тепло и сонно дышал ей в шею и прижимался всем телом сразу, как Риан. - Почему? Я же оставила записку под одеялом.

Луксор отстранился и посмотрел растерянно.

- Я не ложился сегодня. Как-то даже в голову не пришло. Вселенский Разум, что тут было...

Он потёрся носом об её наспех наброшенную на плечи мантию. Орлана запоздало рассердилась на себя. Она думала застать ночью сонную идиллию, а могла бы наткнуться на исступлённые поиски.

- И что?

- Твой Аластар такое вытворял... ловил богиню смерти. О, Вселенский Разум! Нужно найти Мидара. Может, ты ещё успеешь. - Луксор тёр уголки глаз.

- Успею куда? - не на шутку струхнула Орлана.

Она готова была бежать куда угодно, но в правой руке, уже влажной от волнения, ещё грелись пять восковых свечек. Орлана потянулась к столу и с шумом ссыпала их туда, между книгой, заложенной алой лентой, и пачкой чистых листов. Луксор удивлённо посмотрел на принесенный из мира людей трофей, но ничего не спросил. Солнце красило лужи на тропинках в цвет разбавленного молока.

- Сейчас почти пять, - прикинул Луксор. - Пять - это тайное число какого-то великого мага. Время для смерти. Я не совсем помню, что точно Аластар говорил...

Она бросилась к двери и, уже вцепившись в ручку, оглянулась.

- Где он?

Луксор огорчённо развёл руками.

...Она подняла всю стражу замка на его поиски, выдернула капитана караула из сладкой предрассветной дремоты и перенервничала сама - коленки ослабли. Орлана опустилась на стул прямо в комнате охраны и мотнула головой в ответ на предложение выпить воды.

- Хватит с меня уже самоубийц.

Бессонная ночь - не повод для того, чтобы болью и усталостью наливались виски. Орлана сжала их как можно сильнее. Она думала, что давно пережила это чувство глупой беспомощности, когда спасти нельзя, уговорить нельзя и выход только один - позволить.

Так, всего на одну секунду перед смертью, лицо Сабрины превратилось из фарфоровой кукольной маски в лицо родного человека. Она улыбнулась Орлане на прощание, направляя узкий меч остриём к себе. Дальше память была забрызгана кровью - не подняться с колен, с мягкого ковра в кабинете императора, не оторвать взгляд от тёмной лужи, натёкшей из-под неподвижно лежащего тела.

Можно до боли сжимать виски - какого демона ты так поступила со мной?! - но забыть уже нельзя.

Мидара привели к ней, как государственного преступника. Он не сопротивлялся. Его толкнули вперёд - он упал перед Орланей на колени. На откинутый капюшон опускались спутанные тёмные волосы, вчера заплетённые в косу. Его прикрытые веки дрожали, словно он прислушивался к шуму Альмарейнского леса, и зрение мешало, зрение было не нужно.

Он слушал её дыхание.

- Моя императрица... - произнёс Мидар совсем тихо.

   Рассвет бликами застыл на мраморных плитах пола, и пахнуло маарской вишней, когда Орлана склонилась вперёд, ткнувшись локтями в колени.

- Не смей так поступать со мной, слышишь.

В смерти Сабрины она винила Ордена, который отошёл на шаг в сторону и приказал убить. И, прислонившись к стене, стал наблюдать за тем, что сделает с Орланей его наёмница. В смерти Сабрины она обвинила и себя, потому что за несколько дней до этого сама сидела на ковре и выслушивала её сбивчивое признание. И не нашла ничего лучше, чем уйти, захлопнув за собой дверь.

Мидар покорно склонил голову - хочешь, убей сама, - и Орлана опустила руки. Тревожный набат в висках стихал. Она застегнула брошь на мантии и уже собиралась подняться.

Но из рассветных бликов у двери воплотился Аластар. Серый плащ мёл по полу, по испачканному дождевой водой мрамору, и взгляд его усадил Орлану на место.

- Могу я с вами поговорить?

Маги-воины, которые замерли у выхода с тех пор, как привели Мидара, тут же исчезли. Орлана, в общем-то, было и не до них, потому что под взглядом начальника тайной полиции она позабыла, кто здесь императрица.

Он остановился рядом с окном, натягивая на руки тонкие алые перчатки и глядя на хмурящийся восход.

- Можете, - кивнула Орлана.

Он щёлкнул перчаточной резинкой себе по запястью.

- Как вы предполагаете искать богиню смерти?

Всё, что ей оставалось, - смотреть на его горькие складки у губ и жмуриться от белого света из окна. Орлана не ожидала, что раздражение выплеснется из сжатых в тонкую ниточку губ.

- Не убивая при этом своих подданных.