Императрица Ольга

Дело действительно, наверное, очень серьезное и именно поэтому Дарья вдруг начала выражаться совсем не свойственным ей высоким штилем. Я думала, что это начнется чуть позже, когда мы приедем и немного поживем на свободе – в доме, который оказался полностью в моем распоряжении, после того как бывший муж, бросив все, торопливо отъехал за границу. Я думала, что смогу спокойно показать своим новым друзьям Петербург начала двадцатого века, и мы вчетвером, никем не узнанные, побродим по его проспектам и набережным, посмотрим на могучую Неву, несущую свои воды в Финский залив, полюбуемся на памятник Петру Великому, вздымающему на дыбы пришпоренную Россию…

Но мы еще не в Санкт-Петербурге, а дела уже наваливаются такие, что от них никуда не деться даже в два часа ночи, а не то чтобы просто погулять на столичных улицах. И даже любезная подруга Дарья так официальна, будто находится на службе. Надо вставать, отдаваться в умелые руки горничных, а потом идти туда, куда зовет долг… Видимо, есть серьезные дела, которые за меня не сделает ни Павел Павлович, ни Александр Владимирович, ни братец Мишкин, ни кто-либо иной.

Когда я, умытая, причесанная и одетая в дорожное платье, в сопровождении Дарьи Михайловны, шедшей на шаг позади, пришла в салон-вагон, то там присутствовали не только все перечисленные, но и еще один смутно знакомый мне офицер в черной форме. С большим трудом, но я все же смогла вспомнить, где и когда я могла его видеть. Это был господин Мартынов, с которым мы встретились по пути в Порт-Артур, казалось, целую вечность назад. В то время как мои старые спутники смотрели на меня спокойно, с уверенностью, что я готова ко всем испытаниям, взгляд этого человека был испытующе-пронизывающим, как будто он сомневался в моей способности справиться с возложенной задачей.

– Ваше Императорское Высочество, – также официально обратился ко мне Павел Павлович, – это заместитель начальника службы имперской безопасности капитан Евгений Петрович Мартынов, прибывший из Петербурга в малую Вишеру, чтобы перехватить наш поезд и предупредить о творящихся в Столице делах. Одним словом, насколько я понял из его слов, в должность всероссийской императрицы и правительницы Империи вам придется вступать сразу после прибытия в Санкт-Петербург…

– Павел Павлович, – встревожено перебила я моего наставника, – скажите, пожалуйста, что-то случилось с Ники?

– Нет, что ты, Ольга, успокойся, – вместо Павла Павловича ответил мне Мишкин, – с Ники все нормально, он жив и здоров. Все обошлось…

– Что обошлось? – взмолилась я. – Павел Павлович, Мишкин, Сашка, да скажите те же, наконец, что случилось или должно было случиться?

Сказав это, я осеклась. Дело в том, что уже давно, еще до нашего переселения на Цусиму, я мысленно называла моего Александра Владимировича Сашкой, так же, как маман называла моего дорогого папа, но вслух это слово у меня вырвалось впервые, наверное, от слишком большого волнения.

– На государя-императора готовилось покушение, – как бы не заметив моей неловкости, сказал господин Мартынов, – но нам удалось предупредить враждебный замысел и взять террориста живьем еще до того, как он смог приблизиться к вашему брату. Но это только часть всей правды…

– Вся правда, Ваше Императорское Высочество, – сказал Павел Павлович, – состоит в том, что в Санкт-Петербурге созрел и готов прорваться заговор высокопоставленных особ, тоже желающих изменения политики Российской Империи, но в направлении прямо противоположном тому, что было задумано нами. Вывеской, можно сказать ширмой, заговорщиков выступает семейство Владимировичей, возглавляемое Великой княгиней Марией Павловной, просто одержимой идеей посадить на трон одного из своих сыновей. Но это только первый слой, так сказать, для профанов, в то время как за кулисами, у приводных ремней, шестеренок и прочих машин стоят настоящие заказчики этого представления из британского посольства. Для них добиться успеха в этом выступлении и усадить на трон своего кандидата в цари – это последняя возможность оправдаться перед своим Парламентом за все, что они уже успели натворить в русско-английских отношениях. Заговорщики, Ваше Императорское Высочество, посчитали, что наше прибытие в Петербург является наиболее удобным моментом для их выступления. В основном такое мнение сложилось у них из-за того, что с нами прибывают Кирилл и Борис Владимировичи, которых, как они думают, сразу после прибытия должны засадить в Петропавловскую крепость… Поэтому на Николаевском вокзале нас ждет засада из подчиняющихся заговорщикам подразделений Преображенского полка. Владимировичей планируется освободить, а прочих уничтожить… На случай, если мы не сдадимся и будет бой, в котором погибнут оба Владимировича, у англичан еще есть третий претендент из Владимировичей – Великий князь Андрей…