Имперец. Книги 1-5

Ладно, кислую мину Разумовского лично для меня компенсировало присутствие Корсаковой и возможность расширить свой магический арсенал.

Полигон был практически пустой. Только где-то на противоположном от нас конце двое парней тренировали стихию Дерева, выращивая и рассеивая разноцветный газон.

Занятие началось с традиционного забега, который мы с Новиковым преодолели в легкую. А вот Корсакова еще полчаса после нашего финиша пыхтела где-то на дистанции.

Но Разумовский слово сдержал и не стал ровнять нас по самому слабому звену, а потому сразу после простенькой разминки показал нам следующий этап в управлении стихией — лед. Задача была та же, что и вчера: создать капельку воды и заморозить ее.

— Как только создадите три льдинки — будете свободны, — с ехидной усмешкой произнес Разумовский, оставляя нас наедине с магией и переключаясь на Корсакову.

Было ощущение, что Разумовский хочет сделать из нее полноценного бойца, так усиленно он гонял девчонку по упражнениям. И это был не ламповый фитнес для домохозяек, а прям серьезная физическая подготовка.

В итоге Василиса присоединилась к нашим магическим потугам, когда у Ивана уже почти получилось справиться с поставленной задачей. Ну как почти…

— Новиков, я не понял, — Разумовский двумя пальцами взял крошечный шарик, созданный бояричем, — ты технику применяешь или варишь яйца «в мешочек»?

С этими словами тренер сжал пальцы, демонстрируя, что ледяная у капли воды только корка, и та не слишком прочная.

— Мирный, а это что? — мужчина кивнул на созданные мной капли воды, расставленные в красивом порядке в воздухе.

— C²

H⁵OH! — бодро ответил я.

У тренера, кажется, дернулся глаз.

— Мы что, химию изучаем? — вкрадчивым тоном поинтересовался Разумовский.

— Ну, мне хотелось понять, могу ли я оперировать несколькими объектами одновременно, — честно ответил я.

— Тема сегодняшнего занятия — лед, — процедил тренер. — А не манипуляция несколькими объектами.

— Пожалуйста, — пожал плечами в ответ и провел ладонью по воздуху, замораживая все капли.

Теперь передо мной висела формула спирта, выполненная в ледяном исполнении.

Разумовский пожевал губами, рассматривая конструкцию. Взял одну льдинку, пощупал, покатал меж пальцев, вернул на место. Последнее, кстати, далось мне непросто — держать все объекты на своих местах и подвешивать новый оказалось сложнее, чем просто удерживать все неподвижно.

— Ладно, — нехотя протянул Разумовский, — зачет. Свободен. А вы… — мужчина повернулся к Ивану с Василисой. — Я не понял, а вы чем занимаетесь? Работать!

Оставив товарищей страдать надо льдом, я отправился в общежитие, чтобы привести себя в порядок, а оттуда — сразу в банк.

Миллион рублей наличными выглядел всего лишь как две пачки пятитысячных купюр и легко помещался во внутреннем кармане пиджака. Ближайшее к университету отделение Сберегательного банка было расположено на Житной улице, то есть внутри Садового кольца. В принципе, пешим шагом полчаса, так что я решил прогуляться.

Погода стояла осенняя, но теплая и солнечная, напоминая о том, что скоро снега будет по уши и нужно ловить момент. Я шел по городу, рассматривая машины, несущиеся по Большой Донской улице. Были и узнаваемые модели, например, немецкие мерседесы, японские тойоты, американские форды. А были и совершенно незнакомые. Например, отечественный автопром был абсолютно для меня неизвестен. «Ульяшки» и «Пузыри» для тех, кто победнее, «Лебеди» и «Дуксы» для тех, кто посостоятельнее, ну а «Руссо-Балт» и «Нижегородцы» для самых состоятельных людей.

Если сравнивать с машинами моего прошлого мира, то «Ульяшки» и «Пузыри» по соотношению цена/качество были где-то в районе «Жигулей», «Лебеди» и «Дуксы» — близки к дешевеньким иномаркам типа Форд Фокус, а «Руссо-Балт» и «Нижегородцы» могли потягаться с элитной тройкой немецкого автопрома. «Нижегородцы», кстати, мне очень сильно напоминали «Волгу», выпускались тоже в Нижнем Новгороде, только сделаны были не в пример добросовестнее своих визави из моего мира.

«Аурусы», кстати, тут тоже существовали, но ездили на них исключительно члены правящей семьи, и простым смертным они были недоступны ни при каких условиях.

Отделение Сберегательного банка находилось в симпатичном четырехэтажном здании, с лепниной и декоративными колоннами, огромными окнами и палисадником с несколькими историческими деревьями. У каждого дерева стоял колышек с табличкой, кто, когда и зачем посадил. В деревьях не было никакой системы, поэтому на территории были дубы, березы, тополя и еще парочка приветов аллергикам.

Я прошел через калитку для посетителей мимо мрачного вида охранника, страдающего от безделья в своей будке, пересек дендрологический музей и толкнул тяжелые деревянные створки входных дверей.

Внутри я ожидал увидеть что-то типа отделения всем известного зеленого банка и, собственно, был близок к истине, только Сберегательная касса своим цветом выбрала золото, поскольку доллара, как мировой валюты, здесь не существовало.