Империя Круппов. Нация и сталь

Специальная группа по России вошла также в сферу торговли. Используя правительственные фонды, она образовала частный торговый концерн, известный как ГЕФУ (GEFU) – аббревиатура безобидного названия «Компания для содействия промышленным предприятиям». С технической помощью немецкой промышленности ГЕФУ основала и управляла рядом предприятий в Советском Союзе в обход Версальскому договору. Один завод в Самарской области занимался производством отравляющих газов, другой – в Филях под Москвой строил военные самолеты и моторы, а на заводах в Туле, Ленинграде и Шлиссельбурге выпускали артиллерийские снаряды. Выпуск продукции на этих заводах делился между рейхсвером и Красной Армией. Только в Германию, например, прибыл груз в количестве 300 000 тяжелых артиллерийских снарядов.

Известно, что Густав Крупп лично участвовал в подписании советско-германского договора в Раппало. Внешне его экономическая помощь молодой советской России выражалась в поставке сельскохозяйственных машин. Представители фирмы подписали договор с Микояном о том, что на крупповских предприятиях пройдут необходимую подготовку будущие советские инженеры, но что скрывалось за этим занавесом, оставалось только догадываться.

Однако Сект знал, что советское участие являлось лишь временной мерой. Снабжение оружием и боеприпасами, достаточное для растущей армии, он представлял себе только в виде «удобных соглашений» с промышленниками в самой Германии. В 1924 году Сект создал секретное ведомство по вооружениям для того, чтобы установить взаимоотношения с руководителями промышленности и подготовить подробные планы для мобилизации армии из 63 дивизий. Сект не интересовался накоплением запасов оружия, которое могло быстро устареть. Его цель состояла в том, чтобы поощрять исследования и разработку нового оружия. Когда наступит время для полномасштабного перевооружения, он хотел иметь образцы и прототипы нового современного вооружения, которое можно быстро запустить в случае необходимости в массовое производство.

Просьбы рейхсвера встретили различный прием. В то время как немногие промышленники секретно сотрудничали с армией, многие протестовали, так как не могли позволить себе финансовые убытки, с которыми были связаны тайные исследования и разработки. Но, по крайней мере, один титан немецкой промышленности, который отлично понял, в чем заключается единственный источник его истинного благосостояния, горячо поддержал планы Секта. Естественно, это был все тот же Густав Крупп. В январе 1922 года Крупп лично встретился с Сектом и адмиралом Паулем Бенке, командующим военно-морскими силами, и согласился, как позднее написал Густав, «обходить и таким образом нарушать условия Версальского договора, который душил военную свободу Германии».

Два заговорщика, Секст и Крупп, имели как сходные черты характера, так и серьезные различия. Подобно Секте, Крупп являлся монархистом, который находил, что республика ему противна. В течение всей жизни свергнутого монарха Крупп поддерживал самые тесные связи с изгнанником, посылая ему поздравительные письма по случаю очередного дня рождения. Этой привычке Густав не изменил даже с приходом к власти Гитлера. Как и Сект, промышленник обладал проницательным и расчетливым умом. Но в противоположность элегантному и обходительному генералу Густав своей внешностью и манерами больше напоминал комическую фигуру. Маленького роста, на голову ниже жены, он обладал куполообразным лбом. Сжатые губы, казалось никогда не улыбаются, а жесты у этого маленького человека были настолько быстрыми и механически неестественными, что, как заметил один американский писатель, они походили на «пародию прусской строгости».

Крупп испытывал какую-то патологическую привязанность к порядку и эффективности. Среди людей, которые гордились своей точностью, он был легендой безукоризненной пунктуальности. Каждый день его жизни был расписан по минутам. Такого же он требовал и от своих подчиненных. Каждую неделю он выделял не более 60 минут для игры с восемью детьми. На этом его отцовский долг и ограничивался. Все остальное время было потрачено на восстановление былого престижа концерна. И, по истине, это были титанические усилия.