Империум человечества: Омнибус

— Звиняюсь, мэм, — подходя, пробормотал громила и палочкой указал Бриель поднять руки. Она ощутила волну раздражения и сильное желание врезать дубине коленом между ног. Желание становилось тем сильнее, чем дольше он водил палочкой вдоль тела; основной блок при этом булькал и попискивал. Даже когда машина мелодичным звоном возвестила, что скрытого оружия не найдено, дуболом продолжал водить палочкой по Бриель, пока хозяин его намекающее не кашлянул, после отчего громила шагнул назад с глумливой ухмылкой на уродливой гроксовой роже.

— Чисто! — объявил ухмыляющийся бандит и заковылял к Ганне, правда, с гораздо меньшим энтузиазмом. — Подними! — велел он, но прежде, чем пилот успел поднять руки, вмешалась Бриель:

— Он сильно аугментирован. От него ваша штука завопит даже на самой низкой чувствительности.

Дуболом замялся и взглянул на барона.

— Тогда он может подождать здесь, — объявил Разукрас, и от тона его голоса по спине у Бриель побежали мурашки отвращения. — О нём хорошо позаботятся. Это я вам обещаю. Мадам Геррит, пойдёмте?

Бриель встретилась глазами с Ганной — пилот незаметно кивнул, подтверждая, что согласен подождать снаружи, хотя явно был не очень доволен тем, что позволяет ей войти в логово барона одной. Твердя себе, что всё пройдёт по плану, Бриель указала сервиторам на вход.

— В этом нет необходимости, мадам, — произнёс барон Разукрас с едва заметным оттенком торжества в голосе.

Сердце в груди у Бриель грохотало, но она сумела удержать голос ровным:

— А как же наш обмен, барон?

— К нашему обмену этот ящик никакого отношения не имеет. Я в этом бизнесе не первый день, знаете ли, и распознать обманку труда мне не составит. Предположу, что предмет спрятан у вас при себе, в каком-нибудь потайном кармане, возможно?

Бриель одарила самодовольного ублюдка лёгким наклоном головы и блеснула щекочущей «эго» оппонента улыбкой.

— Логично, — она согласилась и приказала сервиторам поставить ящик в сторону, после чего вступила под невысокую арку входа.

Не дожидаясь приглашения, Бриель уселась среди бархатных подушек и откинулась назад, стараясь выглядеть как можно более расслабленно. В воздухе сладко пахло благовониями, однако не теми, что жгут в храмах Экклезиархии. Несмотря на внешний налёт роскоши, место это было дешёвым и грязным и пропиталось терпкой смесью греха и скуки.

— Ага! — произнёс барон. Его голос сочился тем, что он явно принимал за утончённость и шарм. К Бриель, случалось, свысока относились мужчины куда получше, но всякий раз она сносила это, только если представлялся случай погреть руки. Сейчас, к сожалению, был именно такой случай.

— Устраивайтесь поудобнее, моя дорогая, и приступим.

Коротким жестом поставив одного из дуболомов у входа, барон уселся за столик напротив Бриель. Мерцающий свет, льющийся из газовой люстры, как оказалось, не только усилил лоскутный эффект его кожи, но и вдобавок выявил тот факт, что глаза у барона разного размера и цвета. И вообще: судя по тому, как он сидел, можно было догадаться, что и ноги у него разной длины, и с суставами что-то не то.

— Боюсь, эридийский ор-д’аж у меня весь вышел, — сказал барон с лукавым блеском в одном глазу — в том, который был поменьше, карий. — Хотя мне как-то предложили амасек начала первого столетия М37 с экваториальных холмов Сан-Леора.

«Опять амасек, — подумала про себя Бриель. — В Империуме миллион миров, и думаешь, что люди могли бы уже попробовать что-то другое …»

— Нет, спасибо, — отказалась Бриель, не очень-то желая рисковать пить то, что перед ней могут поставить.

— Вполне благоразумно, — согласился барон. — Может быть, позже, после того, как покончим с делами, а?

«Да сейчас!» — подумала Бриель зло, но мило ответила:

— Было бы неплохо. И, к слову, о делах…

— Конечно, — отозвался барон, откидываясь на мягкие подушки. По хищному блеску в глазах было ясно, что барон решил разыграть сразу все свои козыри, как Бриель и рассчитывала. — У вас есть при себе вещица. Прошу, положите её на стол так, чтобы я её видел.

Слегка помявшись для эффекта, Бриель жеманно улыбнулась и запустила пальцы в подкладку кителя на левой груди, глядя, как барон провожает её движение разнокалиберными глазами. Ловким движением расстегнув потайной, укрытый нуль-тканью карман, Бриель достала предмет, по форме и размерам напоминающий простое кольцо.

Медленно подавшись вперёд, она положила кольцо на середину стола, затем откинулась обратно, следя за реакцией барона. По блеску в глазу — на этот раз в том, что покрупнее, голубом, — стало ясно, что Разукрас заглотнул крючок.

— Какая у него родословная? — спросил он, прикипев глазами к маленькой вещице.

— Его вывезли с одного из вновь открытых храмовых миров к краю от Кольца Огня, — ответила Бриель, и, насколько ей было известно, так оно и было.

— Кто? — вопросил барон. В голосе его сквозило нечто сродни вожделению.

— Клан «мясников» из четвёртого квадранта, — ответила она, хотя эта часть рассказа была далеко не бесспорной.