Импровиз. Магия менестреля

— В незапамятные времена люди отказались от использования магии. Это произошло так давно, что не вошло ни в один письменный источник. А уж поверьте, я перерыл их превеликое множество, пытаясь по крупицам собирать сведения. Устные легенды тоже не особо проливают свет на дела давно минувших дней. Я нашёл отголоски упоминаний о большой войне, которая, скорее всего, вошла в Священное Писание, как сражение между светлой армией Вседержителя и тёмной армией Отца Лжи. Возможно, её вели маги древности. В этом случае, я вижу развитие событий следующим образом — самые сильные волшебники уничтожили друг друга в братоубийственной войне, а выжившие наложили запрет на использование магии в повседневной жизни. Через некоторое время магические навыки были окончательно утрачены человечеством, учителя рано или поздно умерли, не оставив учеников. Но дар волшебства не исчез. Магия свойственна ряду людей, как и умение рисовать, сочинять музыку, создавать ювелирные украшения… Рано или поздно этот дар себя проявил. По какой-то причине первыми магию в себе обнаружили музыканты. Я даже догадываюсь по какой. Их души чувствительнее и тоньше, чем у других людей, музыкальные инструменты отзываются на их прикосновения и, даже играя без какого бы то ни было волшебства, можно показаться перед окружающими истинным чародеем. Гораздо труднее проявить магические наклонности, занимаясь резьбой по дереву или ковкой серпов. По прошествии сотни или двух лет люди успели позабыть, что музыкальными инструментами можно пользоваться и без помощи магии. А за последующие века из магов-музыкантов создали культ. И никто не догадался, что волшебство можно использовать каким-то иным образом.

Нор-Лисс остановился, сверля менестреля взглядом.

— Никто, кроме браккарцев, надо понимать, — сказал Ланс.

— Мне хочется так думать. Хотя я не поручусь, что где-то в дебрях Голлоана монахи-отшельники не додумались до того же. Уж очень любопытны рассказы некоторых путешественниках о чудесах, творимых ими. У нас лет триста тому назад один из магов-музыкантов, его имя вам ничего не скажет, задумался — а нельзя ли использовать магию для других целей, отличных от фуг, ораторий и сонат? Он попытался. Получилось, хотя и не с первого раза. Но его порыв так и канул бы впустую, если бы не тогдашний монарх — его величество Ак-Дренн тер Верд из Дома Огненного Спрута. К сожалению, Дом Огненного Спрута зачах из-за смерти наследника, почти полтора века назад. Но его величество Ак-Дренн, да благословенно будет его имя между небом и морем, заложил основы Ордена Учёных Магов Браккары.

— Я так и не понял, почему на Браккаре нет магов-музыкантов? Музыка и наука как-то противоречат друг другу? — Альт Грегор с трудом раскладывал «по полочкам головы» свежеполученные сведения и, признаться честно, слегка тянул время.

— Всё гораздо проще, — вздохнул Нор-Лисс. Задумался на мгновение. — Вот скажите, пран Ланс, из ста человек в Аркайле, сколько обладает музыкальными способностями?

— Из ста? Ну, один-два. Но из сотни, владеющих музыкальной магией, девяносто семь с грехом пополам выдувают жалкий писк из окарины или пиликают на фидуле[5]. А моей силы или Регнара… Трое, а то и меньше.

— Вот видите. То есть на город, величиной с Аркайл или Эр-Трагер, самое большее десяток человек. Это с приезжими. Таким образом, получается нехватка людей, обладающих должным уровнем магии, или способных к обучению. То же самое и в Бракке или Тер-Порте с учёными. Мы не имеем право разбрасываться теми, кто способен овладеть магией.

— Так вы поэтому вытащили меня? Рассчитываете сделать сильного учёного?

— Увы, буду с вами предельно честен…

— Насколько это возможно для браккарца?

— Пусть так. Но я играю с вами в открытую. Вы не представляете для обучения ни малейшего интереса.

— Почему это? — Возмутился Ланс, чьё самолюбие уязвил этот нескладный старик с покрытым коричневыми пятнами черепом.

— Вы стары. Увы, это правда. Обучение следует начинать лет в девять-десять, самое большее в двенадцать.

— Тогда зачем?

— Мы просто хотим беседовать с вами, узнать подробности обучения, выяснить отличия в применении магии… Ну, и так далее.

— По-моему, это унизительно. Я — дворянин, который может перечислить благородных предков до…

— Я тоже могу. И я предвидел вашу щепетильность, пран Ланс.

— И, тем не менее, сделали мне предложение?

— У меня есть нечто, что может сделать вас более сговорчивым. Ну, по крайней мере, мне так кажется.

— Что?! — фыркнул менестрель. — Чем вы можете меня шантажировать?

— Почему сразу шантажировать? Я хочу сделать вам небольшой подарок.

— А взамен?

— Взамен вы согласитесь помогать нам и дадите честное слово дворянина, что не попытаетесь сбежать.

— Сбежать? Да как я могу сбежать с острова?

— Вот видите, как всё просто. Вам не придётся даже прилагать особых усилий, чтобы сдержать слово. Ну? Решайтесь. Неторопливые беседы раз в два-три дня. Разве вам трудно?