Импровизация на тему любви

Я объяснил ей, в чем дело. Мы долго разговаривали, удили почти все. Закончив разговор, я напомнил себе, что должен привезти ей бонбоньерку с конфетами. На углу Спринг- и Мерсер-стрит торговец-индус зычно продавал с лотка бусы, браслеты, подвески и кольца. Я пошел к нему и купил два обручальных кольца с финифтью. Они лежали в груде других колец в той коробке и стоили пять долларов. Я взял еще серебряный браслет для бабушки. Увидев его, я почему-то сразу подумал о ней, хотя она и не носит браслеты. Бабушка носит только обручальное кольцо и пару сережек, которые подарил ей мой дед еще на помолвку. Я был уверен, что браслет бабушке понравится, он был очень простой, без всяких наворотов. Когда я был маленький, бабушка в течение месяца, чтобы не огорчать меня, носила бусы, которые я сделал для нее из эго пластилина, так что она наверняка оценит простоту моего подарка. Как я был счастлив, когда видел, что она носит эти бусы, да еще говорит мне, что ей безумно нравятся, что я отличный ювелир! Бабушке всегда было трудно делать подарки, она ничего хотела по-настоящему она радовалась только открыткам, которые я отправлял ей во время путешествий. Это была ее единственная просьба ко мне: пиши. Посылал бабушке открытки со всех концов света. И сейчас я написал ей открытку из Нью-Йорка.

Купив кольца, я вернулся в гостиницу. Ничего стоящего для Сильвии я пока еще не нашел, а конфеты покупать было рано.

Я собирался ложиться спать, когда мне позвонили в номер по телефону.

— Алло? — сказал я в трубку.

— Эго Данте. Как дела?

— Данте… Ты почему не спишь? У вас же сейчас сумасшедшая рань.

— Так, сидел, думал… Встречался тут с одним другом, выпили с ним немного, потом вернулся домой и никак не мог заснуть. А тут еще соседский пес на балконе лает по ночам. Я вчера даже стрелял в него камнями из рогатки, а утром хозяин их нашел и закатил мне скандал.

— Мне жаль, надеюсь, что скоро сумеешь заснуть. Ну, пока.

— Подожди, я должен тебе задать один вопрос, только ты не обижайся.

— А почему я должен обижаться? О чем ты хочешь меня спросить?

— Понимаешь, я тут думал… только ты не обижайся… Мы с тобой ровесники, но ты не был женат, у тебя нет невесты, твой самый близкий друг — женщина… Вот у меня и возникло подозрение, может, ты гей?

Я хотел огрызнуться: «Извини, Данте, у вас сейчас пять утра, ты не спишь да еще лезешь копаться в моем белье!» — но вместо этого просто сказал:

— Нет, я не гей. Завтра я женюсь.

— Как женишься?

— Шучу, я не женюсь, но я не гей. Можешь спать спокойно.

— Хорошо, ну, ты меня извини, надеюсь, я тебя не обидел. Когда вернешься? Не забудь, мы с тобой должны выпить пива, о’кей?

— О’кей. Давай отдыхай и., попробуй льдом.

— Что значит — попробуй льдом?

— Ну, не камнями в собаку стреляй, а кубиками льда — тогда хозяин утром ничего не заметит.

— Здорово, я об этом не подумал. Тогда пока, пойду посмотрю, что у меня есть в морозилке…

— Пока.

Зачем я посоветовал ему взять лед? Я сразу же пожалел об этом.

20.БРАКОСОЧЕТАНИЕ  (… осталось четыре дня)

Мы поженились ранним солнечным утром в конце апреля. Все браки надо заключать так, как прошло наше с Микелой бракосочетание, на котором присутствовали только мы — новобрачные. Парк, который выбрала Микела, назывался Jefferson Market Garden, он находился рядом с Гринвич-авеню. Скорее это был небольшой зеленый сквер, весь усаженный цветами. В центре сквера — небольшой фонтан с рыбками. Перед входом за деревянным столиком сидели две пожилые дамы, они приветствовали посетителей и вручали им буклет, в котором перечислялись мероприятия, проводившиеся в парке. День цветов, День ребенка, День литературных знакомств, выступления камерных оркестров… Парк существовал на пожертвования, работали в нем волонтеры. Прелестный уголок!

Я сел на скамейку и стал ждать свою невесту.

В тот день я надел голубые джинсы и голубую рубашку. Волосы я зачесал назад, как это делал мой дед. Он смазывал волосы бриллиантином, а я использовал специальный гель. Моего набриллиантининного деда я никогда не видел. Про него мне рассказывала бабушка. Она говорила, что всю неделю дед горбатился на работе, но по воскресеньям, или, как она выражалась, — «на праздник», всякий раз элегантно одевался, отдавая предпочтение голубым сорочкам. Дед тщательно брился, не менее тщательно зачесывал волосы назад и смазывал их бриллиантином. Бабушка рассказывала, что эта привычка появилась у него еще в юности, и, увидев его в первый раз, она влюбилась в него сразу же с пол-оборота. Горожане в то время собираюсь на площади, где проходили воскресные гулянья. Дедушка заметил ее, подошел и пригласил на танец, но бабушка отказала ему — не потому что не хотела, а потому что она разволновалась. С каждым новым танцем дед снова подходил к ней и приглашал танцевать. На седьмой раз она согласилась. С этой минуты они больше не расставались, а через год, накануне главного городского праздника, стали мужем и женой.