Иная реальность

На берегу они первым делом разбили палатку, где Кирилл Дербанов позабыл о юношеской мнительности насчет фатального конца своей половой жизни. Затем Дашка принялась хлопотать по хозяйству, а Кирилл, ограничившись разведением костра и подключением антикомариного излучателя, предался отдыху, покою и чтению интернет-новостей с помощью связки наладонник — спутниковый телефон. Через несколько часов, когда нагая озерная нимфа Дашка плескалась и резвилась в холоднющей воде, смывая с себя остатки вожделения и послеобеденных сексуальных утех, усталому, но довольному Кириллу позвонила Вирта:

— Помнишь, ты меня спрашивал, как сделать гомункулуса или голема? Так вот, Франкенштейн — штука, безусловно, нежизнеспособная, но я произвела расчеты по созданию белково-кремнийорганического эффектора.

— Сторожа, что ли, силиконового и злобного у двери поставим? Чтобы взломщиков отгонял? Пожалуй, нам это ни к чему, я уже насчет собаки позаботился…

— Собака — это типичное не то, а я в состоянии создать автономный биологический механизм, при всем при том находящийся под полным контролем моих электромагнитных эффекторов.

— Зачем же дело стало? Давай, делай…

— Шутить изволите, господин хороший. А сырье, материалы? Наконец, что я могу сделать одна?

— Быть по сему, диктуй, чего и сколько тебе из-под меня надо.

— Совсем немного: морская соль, водопроводная вода, кремнезем и пассивная протоплазма.

— Ну, это мы мигом обеспечим. Сколько тебе кремнезема понадобится?

— В зависимости от запланированных размеров голема. Для опытного образца, думаю, хватит 20–30 килограммов.

— То есть мне надо накопать не меньше трех ведер глины?

— Молодец, соображаешь…

— А то! Хотя в моих университетах этому не учили. Теперь протоплазма, говоришь. Пришить, что ли, кого, а труп тебе для опытов предоставить?

— Можно и без мокрухи, подойдет туша животного весом не менее 40 килограммов.

— Считай, завтра-послезавтра все сырье и материалы будут доставлены.

Цели ясны, задачи поставлены. За работу, товарищи! И Кирилл отправился с лопатой и мешком за глиной, пояснив Дашке свои странные действия, тем, что собирается ваять скульптуру. Свиной тушей он собирался разжиться у Хатежина сегодня же вечером после кормления и выгула, но потом передумал: зачем ему, спрашивается, класть воскресный вечер на алтарь науки и обязательно сегодня ставить этот эксперимент. Вирта погодит и жива останется, а мяса с костями можно и в супермаркете потом купить.

Вернувшись в Хатежино, Кирилл обнаружил, что Дон ему нравится все больше и больше. Сегодня он работал с псом под присмотром Федора, зато завтра уже будет самостоятельно кормить и выгуливать своего нового питомца. Федор тоже отметил, что есть контакт:

— Еще пару, тройку дней и можешь его забирать. А потом прошу раз в неделю в любое удобное для тебя время с Доном приезжать ко мне для специальной дрессировки. Надеюсь, животное ты мне не распустишь?

— Обижаешь, начальник. Все будет глухо как в танке: ни фальшивых кормов из пакета, ни подачек с хозяйского стола.

Собачья кормежка — дело святое, в ней Федька знал толк. Служил он кинологом на границе и там убедился, что кормить скотину человечьими и собачьими разносолами вовсе не обязательно, а даже вредно. Рабочим животным, что двадцать километров прут по следу за нарушителем, вполне хватает овощной похлебки с костями. Тогда как сержантов-инструкторов следует ежедневно питать дополнительным мясом, что аккуратно срезано со свиных голов, предназначенных для собачьего котла. В противном случае сержант Федор Хатежин не годен к суровой пограничной службе.

На ужин в Хатежине Дашке с Кириллом пришлось однозначно остаться, иначе Федька смертельно бы обиделся. Тем паче, для дорогих гостей уже доспевал в электропечи с турбонаддувом молочный поросенок и была приготовлена гостевая опочивальня в помещичьем доме с мезонином на втором этаже. Поздно ночью, когда Дашка, утомленная счастливой семейной жизнью и, собственно, Кириллом, сладко спала, свернувшись в клубочек под пуховым одеялом, Кирилл Дербанов покинул жаркое супружеское ложа и распахнул широкое окно мезонина. С наслаждением подставляя плечи и грудь ночной прохладе, он закурил и стал размышлять, стоит ли предлагать Дашке переселяться в царскосельский блокгауз в качестве любимой жены, может быть, даже венчанной в церковном браке.

На службу пускай она ездит на "гольфе", а он, где наша не пропадала, завтра возьмет себе в автосалоне "порш". Или, может, ну ее, эту Дашкину фирму, обойдется Тереховский без Дашкиных бухгалтерских талантов. Пусть на хозяйстве в Царском сидит. Генкина благоверная, кстати, там пребывает почти безвылазно и тары-бары разводит только с царскосельскими бабами. А для скорбной разумом Дашкиной матушки стоит сиделку грамотную нанять, а то Дашке стыдно, что у нее мать из психушек не вылезает. Или, может, не надо, право, оного приятного жребия отца-супруга, когда и так, все хорошо?