Иная терра

— Ок. Первые пару месяцев вел себя тише воды, ниже травы. Не высовывался, ни с кем не общался, только учился — надо заметить, на «отлично» учился. Потом заболел. А на том же курсе психфака есть одна девочка, Марина Велагина, я ее еще в первую неделю обучения к нам приманил. Хорошая девочка, далеко пойдет. В общем, эта Марина к нему домой ходила, пока он болел. Только благодаря ей не сдох. Живет он, как бомж… вернее, жил. Нищий настолько, что… у меня слов нет.

Щелкнула зажигалка, Дориан глубоко затянулся.

— Последнее предупреждение, Велес.

— Все, все, понял… Черканов после болезни вдруг начал проявлять странную активность. Он постарался познакомиться с парой человек из своей группы, с сокурсниками других факультетов и так далее. На моих ребят не выходил очень долго, потому я только недавно смог что-то конкретное узнать. Где-то месяц назад вокруг него начала собираться небольшая и очень разношерстная группа. Совсем как у меня было в начале. Две недели назад Черканов наконец-то вышел на одного из моих ребят. Я сперва надеялся заслать к нему Велагину, но он почему-то перестал с ней общаться. Ладно, не важно — главное, что хоть кого-то удалось. Отправил Сережку Бестаркова — обаятельный парень, ему каждый доверять начинает с одного разговора. Очень полезный кадр. Но Черканов оказался довольно устойчив, в отличие от одного из его сподвижников. Тот рассказал очень интересные вещи. Оказывается, наш Олежек задумал ни много ни мало — образовать новую страну. Он-де против того кошмара, что творится в нашем мире, и жаждет создать островок, где каждый сможет проявить себя, вне зависимости от финансовой состоятельности, семейного положения, социального статуса…

— Мне кажется, ты примерно того же хочешь, разве нет? — хмыкнул Повелитель.

— Не совсем, — Велес покачал головой. — Я хочу изменить мир. Да и… Я сперва думал предложить ему если не присоединиться к нам, то хотя бы сотрудничать. Но потом передумал.

— Почему?

— Во-первых, Черканов не потерпит никого над собой. Он свободолюбив и желает сам контролировать происходящее. Вполне логично для человека, всю недолгую жизнь зависевшего от внешних обстоятельств.

— Это не помеха сотрудничеству.

— Это — не помеха. Но вот вторая причина, она же причина основная… — юноша отпил остывший кофе, поморщился. — Я не уверен пока на сто процентов, недостаточно много о нем знаю. Но этот человек — он не имеет никаких принципов. У него есть цель, и он готов на ее алтарь принести всех и вся. Эта цель для него оправдывает совершенно любые средства.

— Но ты ведь понимаешь, что порой цель и в самом деле оправдывает средства.

— Не любая цель и не любые средства, учитель. Этот принцип, как и любой другой, не является идеальным и не ко всякой ситуации применим. Вы это знаете не хуже меня. А Олег, как мне кажется, считает допустимым любое преступление, любое зверство, если оно послужит этой его цели.

— И что ты планируешь делать?

— Пока что — присмотрюсь к нему внимательнее. А потом… не знаю еще. Если будет совсем плохо, приложу все усилия к тому, чтобы его люди от него отвернулись.

— Если он и впрямь такой зверь — этого будет мало, — покачал головой Дориан. В его мозгу сложились детали плана.

— А что вы предлагаете? Не убивать же его, в самом деле!

— Велес, мальчик мой… когда собака заболевает бешенством, ее пристреливают, — максимально мягко заговорил Повелитель, в его взгляде, устремленном прямо в глаза собеседника, читались сожаление и боль. — Это не жестокость, это вынужденная мера. Если допустить неуместное милосердие, пострадают и даже погибнут ни в чем не повинные люди, да и другие собаки тоже. Человек же, готовый на все ради своей цели, ради навязчивой идеи, которой он одержим, он в сотни раз страшнее и опаснее целой стаи бешеных собак. Понимаешь?

— Я понимаю, о чем вы говорите, учитель, но… — Велес стал бледен, как свежевыпавший снег, однако взгляда не отвел. — Я не могу убить. Это против моих принципов, против того, за что я борюсь, против всего, что во мне есть. Я не могу убить.

— Друг мой, кто говорит об убийстве? — Дориан насмешливо приподнял бровь, но выражение глаз сохранил прежним. — Сперва надо выяснить, так ли страшен этот твой черт, как ты его намалевал. А там уже посмотреть, что к чему. С чего ты взял, что я предлагаю тебе пойти и убить этого несчастного первокурсника?

— Но… вы так говорили про бешеных псов, которых надо пристреливать…