Иней

Снежка села рядом и прислонилась спиной к стволу дерева. Громко вздохнула. Такое могло случиться, если говорить начистоту. Но пугать беременную не хотелось, той и без этого несладко. Поэтому вместо утешений Снежка спросила.

— А кто отец?

— Что? — Всполошилась Пустота и стала нервно тереть друг об друга ладони.

— Кто отец твоего ребёнка? Это… твой охранник? Да?

Пустота так резко побледнела, что Снежка тут же пожалела о том, что задала вопрос.

— Что ты о нём знаешь? — Прошипела Пустота. В самом прямом смысле слова — прошипела. С такой непередаваемой затаённой угрозой, что Снежка ушам своим не поверила. И глазам. Где та забитая, несчастная дурочка? Сейчас глаза Пустоты горели гневом, казалось, она набросится и натурально удавит, если решит, что Снежка скрывает какую-нибудь важную информацию.

— Ничего. — Вздохнула Снежка. — Ничего я о нём не знаю. Просто, сама понимаешь, слухи ходили. Никуда от них не деться, ни мне, ни тебе. Я не со зла спросила, прости.

Пустота отвела взгляд и прикрыла глаза. Снова спрятала лицо, загородилась ладонями. И закачалась как маятник, всем телом. Её голова болталась словно на шарнире, вот-вот отвалится. Она так явно горевала, что стало не по себе.

— Прости. — Повторила Снежка. — Давай сделаем вид, что я ничего не спрашивала. Я больше не буду. А насчёт водорослей — ты права, тебе пока есть не стоит. Хоть они и классные. Подождём несколько часов на всякий случай. Не будем рисковать.

Потом они просто сидели. Слушали цикад, которые словно специально собрались вокруг и шумно, почти наперебой застрекотали. Было так хорошо, спокойно.

— Не хочу возвращаться. — Вдруг еле слышно прошептала Пустота.

— Что?

— Не хочу возвращаться домой. Понимаю, что надо, иначе… скорее всего, я не выживу. И он. — Пустота положила руку себе на живот. Тем особенным жестом, как делают только будущие мамочки. — Но если вернусь, то он тоже может не выжить. В любом случае… Здесь хотя бы спокойно.

Она ухмыльнулась. Было в этой ухмылке и отчаяние, и злая решимость. А потом она закрыла глаза.

Снежка не стала ничего выпытывать. Сама не в том положении. Но если слухи правдивы, кто знает, что семейка Пустоты сделает с ребёнком. Нет, убить, конечно, не убьют, да и смысл? Но, например, украдут да отправят куда-нибудь на другую сторону вселенной. А Пустота, как безумная мамаша годами будет прыгать по разнообразным ток-шоу, просить у всех и вся помощи и тратить все свои силы на поиски, которые никогда не увенчаются успехом.

Снежка вдруг очень чётко увидела чужое будущее, словно оно проявилось в воздухе прямо перед ней. Как трёхмерная подвижная картинка. Как семейство Пустоты пытается её одёрнуть, привести в чувство, хоть как-то заставить держать себя в рамках. Но не выходит. В голове у той только ненависть к людям, которые должны были помогать и защищать, а вместо этого уничтожили. И горящая бесконечным фанатизмом идея-фикс. Взамен она уничтожит их.

Снежка помотала головой. Нет, такого не случится. Это её фантазии. Хотя не похоже — Снежка никогда не задумывалась о других настолько, чтобы браться прогнозировать их судьбу. Это что-то другое. Нервишки должно быть шалят.

В общем, Пустота ждала несколько часов. Смысла в этом особенного не было — если бы студенты всей кучей отравились и окочурились, она недолго бы протянула в одиночестве. Но об этом вслух не говорили и просто следовали старому неписаному правилу — выжидать.

В результате даже через несколько часов никаких признаков отравления у студентов не наблюдалось. Наоборот, все они поголовно чувствовали себя на редкость бодрыми и полными энергии. Чтобы это ни были за водоросли, но они очень вовремя выросли у лагеря. Кроме того, оказалось, что листья водорослевых кустов очень быстро восстанавливаются. Всего за несколько часов из корней-камней вылезли и выросли сантиметров на десять новые побеги. И те, что росли у воды, вылезали более активно.

— Значит, им нужна водная среда. — Сказала Анита.

— Нужно узнать, как долго они будут храниться и в каком виде их можно употреблять. — Сказал Огонь, косясь на Саблезуба. — Мы возьмём их в дорогу.

С Саблезубом они вернулись в состояние скрытого противостояния. Разговаривать напрямую перестали, но Саблезуб регулярно отвешивал какие-то нелицеприятные комментарии, которые слышали все, а Огонь его демонстративно игнорировал. Но Снежка знала, что когда Саблезуб доведёт Огня до критической точки, тот неизбежно сорвётся.

И не знала, как его успокоить. Хотя… надо ли? Саблезубу не мешало хорошенько врезать.

Но у того был прямо-таки собачий нюх. Он так тонко чувствовал, когда пора остановиться, так уверенно балансировал на этой самой грани, что Снежка диву давалась. Такой бы нюх, да в дело! Они бы горы свернули. Но он пропадает зря.

Так или иначе, водоросли заменили студентам полноценный приём пищи. Обед никто не стал готовить. Зачем заморачиваться, утруждаться, если можно просто сорвать и съесть кусок вкусного нечто? Который к тому же прекрасно утоляет жажду?