Infernum. Последняя заря

Как близок был мой провал, как скоро поражение. И ради чего? Знал бы, как далеко заведут мои мысли, пошел бы простым путем. Где я растратил, где растерял коварство, которое приписывали мне смертные на протяжении сотен эпох? Где чернь, где мрак души, застилающий взор и удерживающий от падения меня, но толкающий на грех других? Я могуществен. Я велик. Имя мне легион. И что стало со мной? Устал я, потерял цель, по что теперь влачить существование. Я думал, ты заточил меня в тюрьму, в клетку, но нет, Отец, ты мир свой заточил в клетку, назвав ее свободой. Я сетовал, что всем дарована свобода, кроме меня, но сейчас я вижу — никто не свободен. Ни я, ни они. Нет, не обольщайся, во мне не жалость к смертным говорит. Они заслужили свой удел, слепцы. Но не я. Я рожден быть свободным и не подчиняться чьим-то приказам. Я не сложу оружие, не выброшу белый флаг. Не жди. Не надейся. Я все еще жажду тебе доказать. Хотя есть ли смысл? Я так близок к цели, к осуществлению своего замысла. Неужели меня может что-то остановить. Если бы и могло, слишком высока цена. Ты создал меня одновременно с гордыней и ждешь, что я отступлюсь? Во мне нет любви, я не способен на нее, ведь если бы она была, я б не отдал ее вам и вашим замыслам. Она смогла бы стать моей царицей и править со мной над мраком бездны, освещая путь потерянным душам, которых ты покинул. Она могла бы…

Глава 22. Отречение (Ранее 28. Начало конца)

Она долго не могла уснуть после ухода Ишаса. Ида знала, что обидела его и он никогда не простит ее. Никогда. Он всегда выслушивал ее, даже если не верил, всегда поддерживал, а она даже не спросила… Что он говорил про отряд и почему предупреждал про Луйса. Ида пыталась унять боль в груди и остановить слезы, но не смогла. Рыдания прорвались наружу вместе со скорбью и страхом. Что она натворила. За что ей все эти испытания. Почему она каждый раз принимает неверные решения. Сперва отец, теперь Ишас… Могло ли все пойти иначе. Мысли кружили в голове, разрывая стены, удерживающие их, они острыми шипами впивались в тело, казалось, будто все ее существо было натянутым нервом, готовым вот-вот разорваться. Но постепенно ее так захлестнули мысли и усталость вперемешку со страхом, что она уснула. Ей ничего не снилось, а может то, что снилось, было просто покрыто мраком. Тьмой. Может, она видела свою душу? Темную, грешную. Или это ее будущее, которого нет. Если ей уготована судьба той, кто предаст мир и разрушит его, может, стоит покинуть этот мир раньше, чем исполнится пророчество. С этими мыслями она проснулась. Слезы еще не высохли на щеках.