Инферны. Ночная смена

– Да, тип явно не от мира сего. Ну, я пойду. До завтра, если ещё не увидимся.

– Ага, счастливо, – Кэтрин снова зевнула, глядя, как принтер выплёвывает одну бумагу за другой.

Когда Эми зашла в столовую, все были уже там и делали себе кофе. Только Глен – длинноволосый добряк, любитель рок-музыки, жевал бутерброд. Он предпочитал начинать работу, перекусив чем-нибудь. Джек Грэди тоже был здесь. Он сидел в дальнем углу у батареи и пил чай.

– Держи, я тебе уже сделал, – Ник протянул Эми кружку с кофе, и они сели за стол.

– Спасибо, что не забываешь заботиться обо мне.

В столовую вошёл Адам, они встретились взглядами, но он быстро отвернулся и пошел на кухню, чтобы убрать обед в холодильник. Днём они работали или ночью, обед всегда оставался обедом.

– Кэтрин говорит, что видела его здесь ещё несколько часов назад, – сказала Эми Нику, кивнув в сторону Джека.

– Эй, Грэди! – крикнул Ник, – ты во сколько на работу пришел? Чего бы тебе здесь делать не в свою смену, а?

Но тот проигнорировал его, поднялся с места и пошёл к выходу. Перед дверью он остановился и посмотрел на Эми со странной улыбкой. «Не её, – сказал голос в голове».

– Иди давай, придурок, – Ник показал ему средний палец и повернулся к Глену, – у тебя есть ещё бутерброд? С женой поцапался, ничего не взял с собой.

Через десять минут в столовую заглянул Рик.

– Вы курить идёте или как?

– Сейчас, только пойду переоденусь, подождёте? – спросил Ник. Эми кивнула.

Кэтрин уже шла к выходу, на ходу доставая из сумочки ключи от машины, но вдруг боковым зрением заметила какое-то движение со стороны подвала. Любопытство взяло верх, и она спустилась по лестнице. Помещение было довольно большим и старым, трубы постоянно протекали, канализация регулярно засорялась. Но эта часть цеха никого не интересовала до тех пор, пока сюда не переехал офис. Из подвала иногда выбегали крысы, доводя до истерик женскую половину коллектива. Через месяц здесь планировались ремонтные работы. Мешки штукатурки, банки с краской и инструменты были сложены в одной из подвальных комнат и ждали своего часа. Так что до мая здесь нечего было делать, но сейчас в одном из помещений мерцал свет. Кэтрин прошла по коридору и уже собралась заглянуть в эту комнату, как ей навстречу вышел тот самый грузчик с молотком в руке. Она и подумать не могла, для чего он предназначался.

– Чем вы тут занимаетесь? – возмущённо спросила она, пытаясь вспомнить фамилию, которую назвала Эми, но ответа она не получила.

Джек Грэди улыбнулся и с размаха проломил ей молотком череп.

Глава 2

Ещё в юном возрасте Джек Грэди был странным и необщительным ребёнком. Странность заключалась в том, что иногда его можно было принять за аутиста, хотя в умственном, как и в физическом, развитии мальчик не отличался от остальных. Он просто не хотел разговаривать и реагировать на людей. Мог, но не хотел, делая это только тогда, когда сам считал нужным.

Джека попросту не интересовало общение с другими детьми и в целом человеческое окружение. Что этот мир не для него, юный Грэди понял уже в ту пору, когда начал осознавать себя, как личность. Чем старше он становился, тем сильнее ненавидел людей. Любил Джек только свою мать, хотя она сильно пила и иногда поднимала на сына руку. В основном ему доставалось за испорченные обои, на которых он пытался найти выход отсюда.

В шесть лет Джеку впервые приснилась Волшебная дверь, горящая алым светом. Юный Грэди чувствовал, что это именно то, что освободит его от скучной действительности, от примитивного существования и неинтересных людей. За Волшебной красной дверью он обретёт настоящую свободу и сможет летать. Там, в другом мире, он будет только тем, кем сам захочет.

Джек просыпался, брал красный фломастер и рисовал дверь на стене. Получал ремня от матери. Потом опять рисовал, и опять получал. С возрастом рисунки переместились в школьные тетради. Друзей у него не было совсем. Мало того, что Джек сам сторонился общения, его положение среди сверстников усугубляла неприятная внешность: неестественно большой рот и широко расставленные глаза. Над ним даже не издевались, дети просто брезговали к нему приближаться.

Учился Грэди не лучше и не хуже остальных. Но школа была ему неинтересна и в шестнадцать лет он её бросил. Джек устроился на две работы, чтобы содержать себя и мать, которая спилась окончательно. Когда Грэди было двадцать девять, она умерла. Парень горевал, но быстро пришёл к выводу, что жить стало значительно проще. Теперь не нужно было разрываться на нескольких работах, чтобы не умереть от голода.

Но кое-что в жизни Джека не изменилось. Красная дверь продолжала ему сниться. Только теперь она пульсировала, походя на живой орган. Дверь как будто требовала, чтобы ее немедленно открыли. Этот повторяющийся сон сводил с ума. А потом в голове Джека Грэди появились голоса, они называли себя инфернами. Но один голос всегда звучал громче других. И он говорил, что нужно делать.

«Вырежи ключ».