Infinitum. Начало

Юля наблюдала. Пусть и не всем своим существом, но частично она могла присутствовать на обоих планах бытия. И сейчас, пока, уже серьезно отчаявшийся дымчатый призрак пытался достучаться до носителя в реальности, пятно на ядре Кана следило за сомневающейся девочкой. Лика вызывала у артефакта смешанные чувства. С одной стороны, это существо, сожительствующее с ней на одной территории, что, иногда, немного раздражало. Как ни крути, но Юле нравилось путешествовать лишь с Каном. Возможно, она ревновала. Чуть-чуть.

С другой стороны, артефакт Мистерии никогда не слышала, чтобы смертный смог в своей душе создать еще одну личность. Да, когда она просматривала его воспоминания на эту тему, то удостоверилась в том, что тот посыл был весьма серьезен, что Кан, в том мире Александр, даже сам того не осознавая до конца, приложил просто огромное количество энергии именно с одной целью. Создать себе Богиню. Цель странная, где-то, возможно, сумасшедшая, но она была и, как-то, он смог. И Лика сейчас представляла собой идеальный объект для изучения.

А вот третий момент - это сам Кан. Он ни к кому не относился так, как к своей «дочери». Ни к матери, ни к одной из своих девушек. Впрочем, как таковой именно девушки у него и не было никогда. То бишь он не испытывал влюбленности, никогда не любил. Хотя понятие «любовь» для артефакта было весьма расплывчато. По результатам анализа воспоминаний носителя, «любовью» называли некое чувство привязанности к объекту, наличие положительных эмоций только от факта непосредственного взаимодействия с объектом, желание угодить сему объекту в любом начинании, желание быть всегда вместе с объектом. Жизнь ради кого-то. Или, скорее, ради их пары. И если в паре каждый чувствовал друг к другу одинаковый набор чувств и эмоций, то пара считалась счастливой. Что-то вроде того.

Но Юля могла с уверенностью сказать, что Кан никогда не любил. Просто потому, что ни к одной девушке не испытывал практически никаких чувств, кроме не особо сильной похоти. Средство для снятия стресса.

Нет, к девушкам в основном такого не было. И именно из-за того, насколько он трепетно относился к самому понятию «слабого пола», они к нему и липли. Вечный внутренний раздрай.

Но мы отвлеклись.

К Лике он у него были чувства. И именно они являлись серьезным объектом для изучения любопытного артефакта. Настолько робкие, он будто бы боялся даже прикоснуться к ней, чтобы ненароком не повредить, не разрушить ее хрупкую структуру. Он боялся, что она исчезнет, будто ее и не было. И не хотел ее терять. Все это было внове для самого Кана и, естественно, для Юли.

И именно из-за такого смешанного отношения к «дочке» носителя, артефакт просто наблюдала, как та отправилась за пределы щита. С большей долей вероятности там ее ожидала смерть. Расщепление. Процентов на восемьдесят, она не переживет этого, слишком слаба. Но она решительно отправилась туда, надеясь на то, что это действие спасет ее создателя. Это было странно. Юля такого не понимала. Это не поддавалось ее логике.

Шипы рвали тело рыжеволосой, маленькой девочки, выдирая с мясом из ее тела целые куски энергии. А она кричала. Звала ту, которую знала лишь по одной встрече. Ту, что могла помочь ее отцу лишь в теории. Отчаянная попытка спасти Кана.

Смогла бы Юля пойти на такое ради Митерии? Однозначно нет. Та создавала артефакт как инструмент, не вкладывая в нее даже эмоций. И она относилась к создательнице скорее даже отрицательно, чем нейтрально или, тем более, «с любовью к матери». Та пыталась лишить Юлю тех радостей, которые испытываешь, когда вообще чувствуешь что-либо. Мало кто из смертных способен понять, что такое не чувствовать вообще ничего, кроме двух инстинктов. Уничтожить и сожрать. Даже у демона, который поглощает Кана, есть какие-то эмоции и желания...

Надо ее вытащить. Носитель сильно расстроится, когда узнает, что Лика погибла. Ведь он и демона-то спустил с поводка только потому, что погибла Висаан.

К слову, к той он тоже не особо-то чувствовал «любви». Она была напарником, секс-партнером, той, из-за связи с которой он ощущал удовольствие, объектом защиты. И именно последнее настолько его сбило с толку.

«Какой же я мужик, если не могу защитить того, кто доверил мне свою защиту»

Нечто вроде того. Он больше переживал о том, что накосячил сам, чем о том, что погибла Виса. Кан вообще довольно странный объект. В короткой памяти артефакта были некие действия ее жертв, когда хозяин раба отправлял вперед именно своего слугу. Не наоборот. Раб, скорее, воспринимался как вещь... инструмент. Для Юли это было более близким и понятным, чем понимание всего этого своим носителем.

Юля, воплотившаяся в астральном пространстве, уже была в секунде полета до края щита, когда около практически разорванного в клочья тела Лики вспыхнул свет с розоватым отливом, втолкнув ту обратно в щит, в ее руки. А снаружи обнаружилась другая проекция.

Обнаженной девушки с золотистыми волосами, с легким удивлением взирающей на находящийся на руках артефакта обрубок...

Глава 16. Логово. 1