Инфоклонч-2. Троянский конь

И вот они сидели сейчас все вместе, втянутые в эту битву, и пытались разобраться: кто есть, кто, и что почем? А разобраться нужно было ещё со многими вопросами…

– Как работает эта таблетка? – повторил вопрос Сергей Сергеевич. Хмыкнул, встал, прошёлся и, вложив руки в боковые карманы тужурки, спросил в ответ: – А кто-нибудь здесь что–нибудь понимает в трансделькальных преобразованиях молекул в слабых волновых прямоточных токах? – Ну, ребятки? – продолжил он вопрошать, не услышав ответа, – Тогда примите на веру, что она просто работает и всё.

Он посмотрел на стол. Все видели, как подключенная к крошечной экспериментальной таблетке профессора, которая была всего–то размерами пять на пять миллиметров, бытовая ВПСМка не просто работала, а работала в самом энергетически нагруженном режиме: получив крупный заказ на изготовление очень объёмного блюда под названием «Королевский поросенок».

– И так она будет работать почти вечно от этой вот малюсенькой батареечки – таблеточки! – самодовольно добавил профессор.

– А почему таблеточка?

Профессор перевернулся и высмотрел того, кто же задал этот вопрос.

– А, госпожа Жилова. А вы смотрели вчера в окно? После двадцати двух нуль нуль? Или раньше?

– Смотрела. Ну и что?

– И много вы там смогли увидеть?

Элонна не могла понять: куда же он клонит?

– Немного… Там же после десяти вечера тьма кромешная.

– Вот именно! Но позволю себе заметить, что мы ещё неплохо устроились. Это у нас происходит отключение электричества после десяти, а в других регионах, как солнышко зашло – так темно и стало. Понимаете?

– Не совсем.

– Больная наша цивилизация, и уже давно. Так потому и таблетки – это самое настоящее энергетическое лекарство для всех нас. Мы ими нашу энергетическую недостаточность лечить будем. И позвольте вам заметить, что сможем сделать это очень быстро и с хорошим результатом. Если, конечно, нам кто-нибудь мешать не вздумает. Это, как вы понимаете, только для бытовых нужд такие размеры. А если эти размеры увеличить? Что будет, представляете?

– Ночью как днем! – заулыбалась, поняв Элонна.

– Ну зачем так. Ночь, понимаете, тоже очень важная пора для человечества. Нельзя без неё. Так-то вот. Работа таблеток, как я полагаю, будет вечной…

– А что значит вечно в вашем понимании? – спросил его Арвид.

– Ну лет двести, двести пятьдесят. Поверьте, для одного человека это и будет – вечность.

Аппарат закончил шуметь, и все увидели на вышедшем подносе, очень хорошо запеченного и аппетитного поросенка, которым можно было бы утолить зверски голодных где-то персон пять.

Но так как все недавно пообедали, Джаев попросил Лизавету здесь прибрать.

Все молчали, удивленные результатом только что проведённого эксперимента. Действительно, они сейчас увидели то, что сможет преобразить мир к лучшему. Или к худшему. Это смотря, кто победит в начавшейся битве за мир.

А победить хотели они. Это было видно по выражению лиц – сдаваться здесь никто не желал.

– Значит ваша реакция в трансделькальном преобразовании начинает работать только тогда, когда минерал Зилий будет более 80% концентрации. А что же потом? Ревирсерция? Или переломка и сборка пары заново? И как называется второй минерал, маточный? Вы так нам и не сказали, профессор.

Поражённый профессор слушал, при каждом вопросе опуская голову всё ниже и ниже. Потом, когда вопросы закончились, он обратился к Жилову и с удивлением спросил:

– А что это вы тут, батюшка, мне все говорили, что среди вас нет физиков – волновиков? И кто же это здесь такой умник?

Жилов, представляя, что сейчас будет, улыбнулся и произнёс:

– Это ваш новый знакомый. С которого вы недавно хотели спустить три шкуры, гоняясь по моему кабинету.

– Не зря значит хотел. А оно ещё и говорит? – и он, помотав головой, подошёл к недалеко сидевшему Василию, и стал позади него.

Тот спокойно сидел и не двигался. Все смотрели и ждали: что произойдет?

Лежнев с Джаевым приготовились – мало ли что выкинет чудаковатый изобретатель. Но он просто смотрел на спокойно сидевшего Василия, который так и не обернулся, и тогда профессор молча вернулся на место.

Потом обратился к Зину и заговорил:

– Если он тут такой умный, зачем тогда я вам нужен?

С чувством уязвленного самолюбия Зин встречался всякий раз, когда заходил в лабораторию. То профессора опять обидели, не принеся ему вовремя заказанные им реактивы, то у него в комнате холоднее, чем у его младшего сотрудника, то его халат не так чисто продезинфицирован, и т. п. ерунда, с которой сталкивались все, кто хоть немного побыл наедине с неординарной личностью.

Жилов знал, что делать в таких случаях. Надо просто не обращать внимания, как будто вы и не слышали никаких стенаний. И задать какой–нибудь серьезный вопрос по теме – тогда все сразу забывалось и тут же нытик превращался в гения. Что Зин сейчас и продемонстрировал.

– Понимаете, профессор, там на плато, где залегает особо богатая минералом Зилием порода, ребята утверждают, что содержание минерала в породе доходит до 90%.

Сергей Сергеевич тут же перестал капризничать и с удивлением произнёс:

– И пошто мы тут с вами сидим?