Инкарцерон

После того как они выбрали цепь до конца и механизм остановился, Финн рысью взбежал по трапу, но, вылетев на палубу, затормозил и вскрикнул от страха.

Они были в облаке. В просветах тумана мелькали то Гильдас, ругающийся над штурвалом, то вздымающиеся паруса, то парящая чуть ниже птица.

– Где мы? – прошептала Аттия у него за спиной.

Когда судно вырвалось из тумана, они обнаружили, что плывут в океане голубого воздуха. Накренившаяся башня сапиента осталась далеко позади.

Кейро облокотился о борт и издал торжествующий клич.

Финн же смотрел назад, на башню.

– Почему он не попытался нас остановить?

Засунув руку в карман, Финн нащупал острые грани Ключа.

– Да по фигу! – откликнулся названый брат.

Потом повернулся и со всего размаха двинул Финну под дых.

Аттия завопила, Финн сложился пополам, ловя ртом воздух, паря в безвоздушном мраке.

Что-то крикнул Гильдас, но слова его унесло ветром.

Постепенно дикая боль стихла. Снова обретя способность дышать, Финн поднял глаза на Кейро, который стоял с усмешкой на губах, вальяжно облокотившись о борт.

– Что за?..

Кейро выбросил вперед руку, потянул Финна вверх, и теперь братья смотрели прямо в глаза друг другу.

– Больше никогда не смей поднимать на меня меч.

27

Сапфик привязал крылья к рукам и полетел над океанами и равнинами, над стеклянными городами и золотыми горами. Звери в испуге убегали прочь, а люди поднимали головы и показывали на него пальцем. Он взлетел так высоко, что достиг Неба, и Небо сказало ему:

– Возвращайся, сын мой. Ты слишком высоко забрался.

Сапфик засмеялся – а делал он это очень редко – и ответил:

– Только не в этот раз. На этот раз я буду стучать в тебя, пока ты не отворишь.

Но Инкарцерон рассвирепел и сбросил его вниз.

Легенды о Сапфике

– Она заявила, что Джаред должен уехать, – сказала Клодия отцу. Так и хотелось спросить, не его ли это идея.

– А я предупреждал, что рано или поздно это случится. – Смотритель прошествовал мимо и уселся в кресло у окна, обозревая прекрасный сад, где, наслаждаясь вечерней прохладой, стайками прогуливались придворные. – Ты должна подчиниться, моя дорогая. Это не такая уж большая цена за королевство.

Клодия уже готова была дать волю гневу, но отец обернулся и посмотрел ей в глаза холодным оценивающим взглядом, от которого она помертвела.

– Кроме того, у нас есть более важные темы для обсуждения. Иди сюда, присядь.

Подавив вспыхнувший было протест, она села на стул рядом с золоченым столиком.

Смотритель коротко взглянул на циферблат часов, захлопнул крышечку и зажал часы в руке.

– Ты взяла кое-что, принадлежащее мне, – тихо начал он.

У Клодии по всему телу побежали мурашки. Она собралась с силами и, победив внезапную немоту, с неожиданным для себя спокойствием проговорила:

– Да? И что же это?

– Ты необыкновенная девушка, Клодия. – Он улыбнулся. – Я создал тебя, и все-таки ты не перестаешь меня удивлять. Но предупреждаю, не заходи слишком далеко.

Отец опустил часы в карман и наклонился к ней ближе:

– Мой Ключ.

Она нервно вздохнула. Смотритель откинулся назад, положил ногу на ногу, засияв начищенными ботинками.

– Так. Ты не отрицаешь, и это мудро. Остроумное решение – заменить Ключ голограммой, очень изобретательно. Полагаю, благодарить надо Джареда? Я проверил свой кабинет в тот день, когда сработала сигнализация. Но вынуть Ключ и не подумал – просто открыл ящик и заглянул внутрь. А божьи коровки – что за фокусы?! Или вы считали меня полным дураком?

Она отрицательно покачала головой; он резко поднялся и зашагал по комнате.

– Должно быть, вы отменно повеселились, украв Ключ. Наверное, обсуждали меня и смеялись?

– Я взяла его, потому что была должна. – Она сцепила пальцы. – Вы скрывали его от меня. Никогда мне ничего не рассказывали.

Он остановился – гладко зачесанные назад волосы, взгляд спокойный и задумчивый, как обычно, – и посмотрел на нее.

– О чем?

Клодия медленно поднялась и посмотрела ему прямо в лицо.

– О Джайлзе.

Она ожидала чего угодно: изумления, потрясенного молчания. Но он не удивился. И Клодия вдруг отчетливо поняла, что отец давно ждал, когда она произнесет это имя, и вот пожалуйста – очередная ловушка сработала.

– Джайлз мертв, – прозвучал ответ.

– Это не так!

Ожерелье на ее шее звякнуло. В приступе ярости Клодия сорвала его и бросила на пол, скрестила руки на груди, и из нее хлынули давно сдерживаемые слова: